Исследовательская работа "Басня «Ворона и лисица» И.А. Крылова как пример эволюции басенного жанра"

Муниципальное бюджетное учреждение средняя образовательная

школа «Центр образования №1»

Исследовательская работа по литературе

Басня «Ворона и лисица» И.А. Крылова

как пример эволюции басенного жанра.

Безжовчевой Виктории

ученицы 5В класса

Руководитель:

Анисимова В.М.

учитель литературы

Нижний Тагил

2015

Содержание

I. Введение 3

1. История возникновения жанра басни 4

2. Определение жанра басни. Жанровые особенности басни 5

3. Сюжет о вороне и лисице от Эзопа до И.А. Крылова

4. Сравнительная характеристика басни «Ворона и лисица» Эзопа, Лафонтена

и В.И.Крылова. 7

Заключение 13

Использованная литература 15

Приложения 16

Введение

Басня является древнейшим творческим жанром, она имеет

длительную традицию, как в фольклоре, так и в литературе разных народов.

Содержание басни постоянно обновляется в соответствии с конкретно-

исторической эпохой и, всегда оставаясь актуальным, служит обличению

социальных и нравственных пороков в общественном сознании людей. Басне

принадлежит особая роль в хранении, конструировании и трансляции

культурных представлений, оценок и норм поведения, сложившихся в рамках

национальной языковой картины мира.

В представлении большинства русских читателей басня связана именно

с именем великого русского баснописца И. А.Крылова.В пятом классе на

уроке литературы я впервые познакомилась с баснями Эзопа и была

искренне удивлена, что давно знакомые мне басенные сюжеты дошли до нас

из глубины веков.Античные басни схожи с известными мне по содержанию,

но абсолютно отличны по форме. В чём же особенность басни как

литературного жанра? Почему такие разные по форме произведения

называются, относятся к одному жанру? Как И.А. Крылов преобразовал этот

жанр?Именно эти вопросы подтолкнули меня к написанию данной работы.

Это мой первый опыт исследовательской деятельности, поэтому я решила

остановиться на одной, знакомой всем с детства басне «Ворона и лисица»

Итак, цель моей работывыяснить как развивался басенный жанр на

примере басни «Ворона и лисица»

Задачи, которые я поставила перед собой для достижения данной цели

1. найти и прочитать литературу о происхождении и развитии жанра

басни;

2. выявить баснописцев, которые использовали в своём творчестве

сюжет о вороне и лисице;

3. выяснить, как изменялись форма и содержание басни «Ворона и

лисица» у Эзопа, Лафонтена и В.И. Крылова

1. История возникновения жанра басни

Прежде всего, я обратилась к толковым словарям и литературным

энциклопедиям. Выяснилось, что слово басня в русском языке имеет два

значения.

1. Краткий иносказательный нравоучительный рассказ,

стихотворение.2. Вымысел, выдумка, пустой разговор.[4, с.59]

Словарь В. Даля даёт также два значения этого слова, основное

значение – «вымышленное происшествие, выдумка, рассказ для прикрасы,

ради красного словца», второе значение – «иносказательное, поучительное

повествование», «где принято выводить животных и даже вещи

словесными».[5, с.78]

Сл0варь юного литературоведа определяет басню как жанр

дидактической (т.е. поучительной) литературы: короткий рассказ в стихах

или прозе с прямо сформулированным моральным выводом, придающим

рассказу аллегорический смысл. [6, с.93]

М. Л. Гаспаров в своей работе «Басни Эзопа» о предпосылках

появления басни пишет: «Когда первобытный человек впервые почувствовал

себя человеком, он оглянулся вокруг себя и впервые задумался о мире и о

себе. По существу это было два вопроса: теоретический и практический…

Теоретический вопрос гласил: как устроен этот мир? Практический вопрос

гласил: как должен вести себя в этом мире человек? На первый вопрос

человек отвечал мифом. На второй вопрос человек отвечал себе басней…

Наряду с мифом басня была одной из древнейших форм мышления и одним

из древнейших жанров словесного искусства».[2, с.21]

В литературном энциклопедическом словаре сказано, что элементы

басенного жанра присутствуют в фольклоре всех народов, но устойчивую

жанровую форму басня приобрела в греческой словесности (6 в. до н.э.).

Существуют две концепции происхождения басни. Первая

представлена немецкой школой Отто Крузиуса, А. Хаусрата и др., вторая –

американским учёным Б. Э. Перри. Согласно первой концепции, в басне

первично повествование, а мораль вторична; басня происходит из сказки о

животных, а сказка о животных – из мифа. Согласно второй концепции, в

басне первична мораль; басня близка сравнениям, пословицам и поговоркам;

как и они, басня возникает как вспомогательное средство аргументации.

Филологов XIX в. долго занимала полемика о приоритете греческой

или индийской басни. Теперь можно считать почти несомненным, что общим

истоком материала греческой и индийской басни была древнейшая шумеро-

вавилонская басня. Однако материала об этих баснях отыскать не удалось,

поэтому, присоединяясь к мнению большинства учёных, начну прослеживать

историю жанра с античности.

2. Определение жанра басни. Жанровые особенности

басни

М. Л. Гаспаров в работе «Басни Эзопа» даёт два самых ранних

определения басни, ставшей, по его словам учебной литературой в школах

Греции и Рима.

1) «Басня есть вымышленный рассказ, являющий образ истины».

2 «Басня есть риторический рассказ, по существу вымышленный, по

убедительности же склада являющий образ истины и сочиняемый с целью

поучения и пользы».[2, с.24]

Таким образом, определяем три самых существенных содержательных

признака жанра, закрепившихся за классической басней:

1) повествовательность;

2) вымышленность;

3) назидательность.

По содержанию и системе персонажей М. Гаспаров различает также три

вида басен:

1) басни, в которых действуют животные (или растения);

2) басни, в которых действуют люди;

3) басни, в которых действуют и те, и другие. [2,с.27]

Безусловно, басен первой группы (басен о животных) значительно больше

всех остальных, неудивительно, что именно басни о животных называют

эзоповыми.

Композиционно любая басня делится на две части:

1) собственно рассказ, повествование;

2) назидание, нравоучение или, как принято называть в современном

литературоведении, мораль.

Мораль в басне определялась, по словам М. Гаспарова, как «сентенция (от

лат. sententia «изречение нравоучительного характера»), прибавляемая к

басне и разъясняющая в ней полезный смысл. Она выводится трояко:

• показательно, например: «эта басня нас учит: молодость, чуждающаяся

труда, ведёт за собою бедственную старость»; [2,с.27]

• умозаключительно, например: «кто так не поступает, тот достоин

осуждения»; [2,с.27]

• увещевательно, например: «и ты, дитя моё, избегай того-то и того-то»».

М. Гаспаров также определяет основные группы моралей, называя это

«идейной концепцией эзоповской басни»:

1. в мире царит зло: дурного человека нельзя исправить, его можно

сторониться;

2. судьба изменчива: от судьбы не уйдёшь, всё преходяще, и ничто не

зависит от человека;

3. видимость обманчива;

4. страсти пагубны;

5. самое лучшее в жизни – довольствоваться тем, что есть, и не

посягать на большее, полагаться только на себя.[2, с.27]

Повествовательная часть басни также имеет чёткую структуру

басенного сюжета. Эта структура нашла своё законченное выражение в

нехитрой схеме: «Некто захотел нарушить положение вещей так, чтобы ему

от этого стало лучше; но когда он это сделал, оказалось, что ему от этого

стало не лучше, а хуже». Схема почти всегда одна и та же – четырёхчастная:

1) экспозиция;

2) замысел;

3) действие;

4) неожиданный результат.

Например, гусыня несла человеку золотые яйца, ему этого было мало;

он зарезал её, но вместо золота нашёл в ней одни потроха. Или галка жила в

неволе, это было ей в тягость, она улетела на своё дерево, но запуталась

верёвкой в ветвях и погибла. Или верблюд увидел, как бык чванится своими

рогами, позавидовал ему, стал просить у Зевса рогов и для себя, но в

наказание и ушей лишился. Меняются только мотивировки в «замысле»: для

человека – жадность, для галки – свободолюбие, для верблюда – тщеславие.

Чаще всего мотивами выступают жадность и тщеславие, затем

самосохранение, страх.

Чем постояннее и отчётливее схема действия, тем меньше важности

представляют индивидуальные особенности его исполнителей. Поэтому не

удивительно, что персонажи басен – животные и люди – очерчены в них

очень бегло и бледно. Персонажи басни – фигуры вполне условные. Они

носители одной очень чёткой характеристики.

Белинский говорит о следующей важной жанровой особенности басни

– её аллегоричности. Аллегория (от греч. «иносказание») – тип образности,

основой которого является иносказание: запечатление умозрительной идеи в

предметном образе. Аллегорический язык, иносказательность не случайно

носит название эзопова языка.[2, с.28]

О языке и стиле басни теоретики говорят немного, но согласно: «Слог

басни должен быть возможно более простым и бесхитростным, свободным от

всякой возвышенности и закруглённости, чтобы замысел был ясен, а слова не

превосходили способностей лиц, их произносящих, в особенности, когда в

басне выступают неразумные животные. Поэтому слог должен быть простым

и лишь слегка возвышаться над обиходной речью». Это ещё одна жанровая

особенность басни – демократичность, доступность и простота языка.

Первоначально басня имела форму только прозаическую. М.Гаспаров

пишет: «Стиль басен эзоповского сборника сух, как либретто».

Прозаическая, скупая на выразительность прозаическая форма античной

басни со временем уступила место басне стихотворной.

Таким образом, басня – жанр дидактической поэзии, короткая

повествовательная форма, сюжетно законченная и подлежащая

аллегорическому истолкованию как иллюстрация к известному

житейскому или нравственному правилу

3. Сюжет о вороне и лисице от Эзопа до И.А. Крылова

Занявшись этим исследованием, прежде всего я постаралась собрать

воедино все литературные переводы знаменитой басни Эзопа «Ворон и

Лисица». Их мне удалось обнаружить девять. Они принадлежат перу

мастеров литературного слова разных эпох и народов: римлянин Федр,

византиец Игнатий Диакон,французский баснописец Лафонтен, немецкий

поэт Лессинг, русские писатели В.К.Тредиаковский, А.П.Сумароков,

И.И.Херасков, И.А.Крылов, Л.Н.Толстой – вот имена тех, кто использовал

эзоповский сюжет.Привожу тексты их произведений в разделе Приложение,

начиная с оригинальной версии Эзопа.

Следующим этапом моей работы стало изучение особенностей жанра

басни. Работая со словарём литературных терминов, я выяснила, что их три.

Это, прежде всего, наличие сюжета, то есть маленькой истории, состоящей из

несколько взаимосвязанных событий. Сюжет является одним из основных

элементов басни. Без сюжета басни не существует.

Если проанализировать сюжеты всех исследуемых мной произведений, то

следует отметить, что никаких принципиальных различий в них нет. Перед

нами десять историй, в каждой из которых один герой, становясь

обладателем съедобного предмета, попадается на глаза другому, а тот

хитростью заставляет первого расстаться с едой и довольный покидает место

действия. На основании этого можно утверждать, что перед нами обычные

переводы басни Эзопа на разные языки. Тогда зачем эту басню переводили

столько раз, особенно, на русский язык, да ещё такие известные писатели.

Ответ становится понятен, если проанализировать некоторые детали.

Во-первых, предмет, из-за которого разгорелся весь сыр-бор. В басне Эзопа

это кусок мяса. Если учесть, что древние греки были в основном

земледельцами, то, вероятно, мясо в их рационе было продуктом редким, так

как питались они чаще растительной пищей. Это, на мой взгляд, говорит о

том, насколько велика для Ворона потеря. Тогда как сыр, который впервые

появляется в басне француза Лафонтена, уже не столь значим, но придаёт

некий национальный колорит этой истории. Ведь твёрдые сыры –

национальная французская еда. У французов сыр издавна был пищей

общераспространённой: его ели и крестьяне, и простые горожане, и знать.

Каждая провинция имела свои сыроварни, свои «фирменные сыры». Вот

почему нет ничего удивительного в том, что французский «дядюшка Ворон»

«держал в своём клюве сыр».

Что же касается русской Вороны, то ей пришлось бы долго летать по

городам, чтобы «унесть сыра часть». Ведь сыр, к которому мы привыкли

сейчас, был тогда продуктом редким, ели его только знатные люди. Твердые

сыры в России не изготовляли, их ввозили из Франции, Голландии и

Швейцарии. А употреблять такие заморские кушанья могли только богатые

люди, судя по всему, ворона – простолюдинка.

Скажем и о слове сыр. На Руси оно означало творог, так его толкует

В.И.Даль. Он говорит и о приготовлении русского сыра: «квашеное молоко

ставится в печь, и со свернувшейся гущи отцеживается сыворотка». Таким

сыром-творогом могли питаться русские крестьяне и городское

простонародье. Но такой сыр Ворона, пожалуй, долго удержать в клюве не

смогла бы.

Получается, что русская Ворона могла найти кусочек сыра только по

счастливой случайности: ведь русские крестьяне его и не видывали и не

слыхивали.Поэтому, заимствовав эту деталь из басни Лафонтена, русские

баснописцы связали с ней иной смысл, крайне важный для русского

человека. Помните начало басни: «Вороне где-то Бог послал кусочек сыра».

Именно у Крылова впервые возникает упоминание Всевышнего при указании

на то, как сыр попал к Вороне. В других историях это было по-иному:

«Ворон унес кусок мяса» (у Эзопа), «Ворон своровал с окошка сыр» (у

Федра), «Ворон унес в когтях кусок отравленного мяса» (у Лессинга),

«Ворона сыру кус когда-то унесла» (У Сумарокова), «Ворона негде

сыр украла» (у Хераскова), «Во

ронуунесть сыра часть случилось» (у

Тредиаковского), «Ворон добыл мяса кусок» (у Толстого).

И только у Крылова «Вороне где-то бог послал кусочек сыру».

Получается, что только «дедушка Крылов» использовал русское выражение

«Бог послал». Как это по-русски! Русский человек во многом, если не во

всём, полагается на Всевышнего, часто сам ничего не делая. Поэтому так

много в русском языке выражений с этим словом: слава Богу, ради Бога,

Боже мой, Бог знает что, с Богом, Бог послал, Спаси Бог и т.п. А русские

сказки – не это ли весомое подтверждение моей мысли. Всё у русского

человека возникает как-то само по себе, из ниоткуда, беспричинно. Это

убедительно свидетельствует о том, что многое в крыловской Вороне

определяется национальной принадлежностью. Ведь выражение «Бог

послал» воплощает извечную мечту именно русского человека о

неожиданном счастье, удаче.

Ещё одна деталь, сделавшая басню Крылова очень русской, - ель,

русское дерево. Именно на нём Ворона, «взгромоздясь, позавтракать было

совсем уж собралась, да призадумалась...». Тоже русская национальная

черта: наш человек склонен к долгим размышлениям, раздумьям.

Второй характерный признак басни - ее аллегоричность, иносказательность.

Персонажи басенных историй являются носителями определенных

моральных качеств, раскрывающихся в басенном действии. Что же за герои

действуют в анализируемых мной историях? Прежде всего, Ворон (именно

так этот герой именуется в шести историях из десяти). А вот Ворона

появляется только в баснях русских писателей, и первым, кто превратил

эзоповского Ворона в Ворону, был Сумароков. На первый взгляд, чего

странного. Был персонаж мужского пола, стал женского. Но это только на

первый взгляд. Ведь, оказывается, ворон и ворона – это совершенно разные

птицы, хотя и принадлежащие к одному роду. Птицы с разным характером,

поведение, образом жизни, которые совершенно по-разному

характеризуются в русском народном творчестве. Вот что, например, говорят

о них русские пословицы: Ворон старый не каркнет даром, а ворона за море

летала, да лучше не стала или Вороне соколом не бывать. Всё это говорит о

том, что в русском фольклоре ворон является символом мудрости, опыта и

силы, а ворона ассоциируется с глупостью, невежеством. Поэтому

характеристика, которую ей даёт Крылов: «...вещуньина с похвал

вскружилась голова...» - явно звучит как ирония, скрытая насмешка. Ведь

вещим на Руси был только ворон, а вороне доставалось только сплетни

разносить и чепуху молоть. Поэтому перемена, которую допустил

Сумароков, заменивший ворона прежних баснописцев вороной, содействует

совершенной перемене смысла этой истории. Акцент с осуждения хитрости,

лицемерия, символом которого был второй персонаж басни – Лиса (Лисица),

большой разницы в этом мне увидеть не удалось, перенесён в русских

баснях, особенно у Крылова, на осмеяние глупости и тщеславия.

Кстати, нравоучение, мораль – это один из важнейших признаков

басенного повествования. Это особая часть текста басни, которая либо

начинает её (как у Федра «Кто счастлив лестью, что в обманчивых словах, —

потерпит кару он в раскаянии позднем», у Сумарокова «И птицы держатся

людского ремесла», у Крылова «Уж сколько раз твердили миру, что лесть

гнусна, вредна; но только все не впрок, и в сердце льстец всегда отыщет

уголок), либо заканчивает (как у Эзопа «Басня уместна против человека

неразумного»). Да собственно моралью, то есть суждением, направленным на

осмеяние порока, здесь являются только мысли Эзопа и Федра. Они

осуждают человеческую глупость (Эзоп), и тщеславие (Федр). Фразы,

которыми начинают свои басни Сумароков и Крылов, скорее похожи на

жизненные уроки, выводы, сделанные из анализа ситуации: Сумароков

обращает наше внимание на то, что и птицы воровством промышляют, как

люди (на это указывает идущая после морали фраза «Ворона сыру кус когда-

то унесла»); а Крылов отмечает, что льстец всегда найдет себе жертву, так

как тщеславие в крови у человека.

Очень часто, в нашем случае в баснях Лессинга, Лафонтена, Толстого,

Игнатия Дьякона, Хераскова, Тредиаковского, мораль как конкретно

выраженное нравоучение, совет отсутствует. Некий нравоучительный вывод

читатель делает в этом случае сам, анализируя историю и поведение героев,

их речь. Поэтому в этих баснях большое значение имеет описание героев.

Только при внимательном чтении можно увидеть, что искусство льстеца

представлено в каждой истории по-своему. Достаточно скупы на похвалу, но

«давят» на больное (талантливость, значительность, властолюбие, внешнюю

красоту, величие, щедрость и великодушие Вороны) Лисицы в баснях

- Эзопа:«...уж и велик он, и красив, и мог бы получше других стать царем над

птицами, да и стал бы, конечно, будь у него еще и голос».

- Федра: «О, как прекрасен, ворон, перьев блеск твоих, В лице и теле, ворон,

сколько красоты. Имел бы голос — лучше птицы б не найти».

- Игнатия Диакона: «Будь голос у тебя — ты стал великим бы!».

- Лафонтена: «Добрый день, благородный Ворон!

- Что за вид у вас! Что за красота! Право, если ваш голос Так же ярок, как

ваши перья,

То вы – Феникс наших дубрав!»

- Лессинга: «... Будь благословенна, о птица Юпитера!.. А разве ты не тот

могучий орел, посланец Зевса, который, что ни день, слетает на этот дуб,

чтобы накормить меня, ничтожную? Зачем ты прикидываешься? Разве я не

вижу в победоносных когтях твоих того дара, который твой бог вновь послал

мне за мои молитвы?!»

- Хераскова: «Куда какая птица! Хотя пройди весь свет, Тебе подобной нет».

- Тредиаковского: «Воронову красоту, перья цвет почтивши, И его вещбу

еще также похваливши.

- Толстого: «Эх, ворон, как посмотрю на тебя, — по твоему росту да красоте

только бы тебе царем быть! И, верно, был бы царем, если бы у тебя голос

был».

Слова Лисицы в этих баснях – неприкрытая, явная лесть, которая «гнусна,

вредна» прежде всего потому, что льстит зависимый, льстит тот, кто

выпрашивает, не гнушаясь ради цели никакими средствами. Поэтому более

неприятны мне в этих историях именно льстецы – Лисы.

А вот в баснях Сумарокова и особенно Крылова они делают это совершенно

по-другому;

- Сумароков: «...Дружок, Воронушка, названая сестрица! Прекрасная ты

птица! Какие ноженьки, какой носок, И можно то сказать тебе без лицемерья,

Что паче всех ты мер, мой светик, хороша! И попугай ничто перед тобой,

душа, Прекраснее стократ твои павлиньих перья!»

- Крылов: «Голубушка, как хороша! Ну что за шейка, что за глазки!

Рассказывать, так, право, сказки! Какие перышки! какой носок!

И, верно, ангельский быть должен голосок! Спой, светик, не стыдись! Что

ежели, сестрица, При красоте такой и петь ты мастерица,

Ведь ты б у нас была царь-птица!»

Издевательство над Вороной здесь до такой степени откровенно и

язвительно, ворона изображена такой глупой, что у меня создается

впечатление совершенно обратное тому, которое подготовила мораль. Я

никак не могу согласиться с тем, что лесть гнусна, вредна, басня скорей

убеждает или, вернее, заставляет чувствовать так, что Ворона наказана по

заслугам, а Лисица чрезвычайно остроумно проучила ее.

Чему мы обязаны этой переменой смысла? Конечно, поэтическому рассказу

и выразительности языка, которая достигается благодаря использованию

многочисленных изобразительных средств: восклицательных частиц,

эпитетов, метафор, восклицательных предложений, слов с уменьшительно-

ласкательными суффиксами. Мы видим, что лисица по существу вовсе не

льстит, она издевается над глупой и тщеславной птицей, которая в результате

наказана, кстати, тоже чисто по-русски: «Бог дал, бог взял», потому что

возгордилась, возомнила о себе невесть что.

Именно поэтому, на мой взгляд, Крылов отбрасывает, в отличие от других

писателей, заключительную часть басни, которая состоит в том, что, убегая,

лисица, говорит ворону: «О ворон, если бы ты еще обладал разумом». Здесь

одна из двух черт, обыгрываемых в басне, вдруг получает явный перевес.

Борьба двух противоположных чувств у читателя (что хуже: глупость или

лицемерие) прекращается, и басня кончается, когда лисица, убегая,

насмехается над вороном и замечает ему, что он глуп, когда верит льстецам.

4. Сравнительная характеристика басни «Ворона и лисица» Эзопа,

Лафонтена и В.И. Крылова.

По удивительному богатству словесных красок, оттенков, по

выразительности живой, разговорной интонации эта басня – подлинное чудо!

Не приходится уже и говорить, насколько она далеко ушла от эзоповской

басни (приложение 1), с её сухим, кратким изложением сюжета (вдобавок

прозаическим). Но даже если сравнивать её с басней Лафонтена, то легко

обнаружить преимущество русского баснописца, насколько он живописнее,

сочнее, красочнее по своей манере.

Басня Эзопа очень краткая и максимально информативная. Первый

абзац содержит экспозицию, развитие действия, неожиданный результат.

Второй абзац состоит из одного простого предложения, которое указывает на

адресата: «Басня уместна для человека неразумного». Названия животных

являются именами нарицательными и пишутся с маленькой буквы. Главные

герои: лисица и ворон, предмет конфликта мясо. Джек Трессилл в своём

словаре символов указывает, что образ мяса, как продукт, получаемый при

расчленении живого, всегда имеет негативное значение (провоцирует

конфликты и агрессию). Образы героев создаются в основном через описание

их действий, очень мало прилагательных. Всего одно предложение с прямой

речью, содержащее одно обращение «ворон»Речь неэмоциональна. Нет

восклицательных предложений

Басня французкого поэта Лафонтена написана в стихотворной форме, но

без строгого соблюдения рифмы. Названия животных пишутся с маленькой

буквы, но Лафонтен очеловечивает свои персонажи, называя их уже

«дядюшка ворон» и «дядюшка лис». Предметом конфликта Лафонтен

выбирает сыр –популярнейший французский продукт. Образы героев также в

основном создаются через описание их действий, но уже появляются

художественные тропы: эпитеты( «благородный» ворон, голос «ярок»),

олицетворение («смущённый» ворон), метафора(«Феникс наших дубрав»)

Эмоционально-окрашенная лексика «льстец». Появляется речевая

характеристика: в басне три предложения с прямой речью и одно обращение.

Мораль выражена через слова лиса: «Всякий льстец кормится от тех, кто его

слушает, - вот урок вам, а урок стоит сыра»

Басня В.И. Крылова написана в стихотворной форме, с строгим соблюдением

созвучия строк (рифмы). Главные герои существительные собственные,

пишутся с большой буквы: « Ворона и Лисица». В.И. Крылов, традиционно

изображая Лису хитрой, изворотливой и находчивой, как в народных сказках,

делает и Ворону особой женского пола, что позволяет Лисице сделать много

комплиментов именно ее красоте, а об уме Вороны Лисица ни разу не

вспоминает, в отличии от басен Эзопа и Лафонтена. Басня представляет

собой диалог-сценку. Таким образом, у героев появляется характер. Очень

много предложений с прямой речью, обращений: «голубушка»,«светик»,

«сестрица», восклицательных предложений. В тексте басни обилие

эпитетов,(«ангельский» голосок, говорит «сладко», «приветливы» слова),

метафор( «в сердце льстец всегда отыщет уголок») Акивно используется

эмоционально-оценочная лексика: «плутовка» . Язык басни В.И. Крылова

изобилует просторечной, народной лексикой ( «взгромоздясь»,

«близёхонько»), поговорками и устойчивыми выражениями: «всё не впрок».

«в зобу дыханье спёрло», словами с уменьшительно-ласкательными

суффиксами: «глазки», «пёрушки», «носок», «шейка», «голосок».

Сравним мораль в этих баснях. Все ли басни учат одному и тому же?

Внимательно перечитывая басни, видим, что басня Эзопа «уместна против

человека неразумного». Так мораль показывает читателю неразумный

поступок. У Лафонтена Ворон поклялся, «что другого урока ему не

понадобится», т. е. урок принес пользу. В басне Крылова сказано, что

«Вещуньина с похвал вскружилась голова», так что виновата не глупость

Вороны, а опасность самой лести. Так все басни высмеивают лесть и льсте-

цов и учат не попадаться на их удочку. Но каждый автор по-своему

рассматривает отношения льстеца и его жертвы. Для Эзопа вера льстецу —

проявление глупости. Для Лафонтена — урок, который спасет от повторения

ошибки. Для Крылова — обличение льстецов и лести как опасности. Так,

поучая, все баснописцы обличают лесть и высмеивают тех, кто ей поддается.

(сводную таблицу «Сравнение басен «Ворона и лисица» Эзопа, Лафонтена,

Крылова смотри в приложении 2)

Вывод: Баня Крылова «Ворона и лисица написана в стихотворной форме,

в ней очень выразительна и жива разговорная интонация, описание лисицы

живописнее, сочнее, красочнее, у лисицы появляется характер.

Заключение

“Мужицкий” взгляд на действительность – вот то новое, что внес

Крылов в современную ему эстетическую мысль и в литературу. Это

обусловило его необычный подход ко всем бытовавшим тогда философско-

эстетическим и художественным воззрениям от классицизма до романтизма

включительно. Этим же определено своеобразие его басен и его новаторство

в жанре басни.

Жанр басни под пером Крылова заметно изменился. В нее вошло такое

глубокое философское, этическое, социальное содержание, которое было под

стать комедии или роману. Крылов решал в басне задачи национального

масштаба и серьезного литературного значения. Басня благодаря Крылову

стала жанром, сравнимым с большими и “важными”, как тогда говорили,

литературными формами.

В баснях Крылова ожила национальная история, отлившаяся в

проясненные баснописцем национальные моральные нормы, и русская нация

в них нравственно осознала себя. Раздвигая содержательные границы басни,

фабулист не выходил за пределы жанра и не превращал басню в сатиру, в

лирическое стихотворение или в бытовую новеллу. Крылов использовал

внутренние возможности жанра, не нарушая его строения и строго соблюдал

законы, согласно которым басня состоит из морального поучения и рассказа.

Он не отказывается от морали в пользу рассказа или от рассказа в пользу

морали, а сохраняет и живой рассказ, комедийную сценку и

нравоучительность. Поэтому басня Крылова – это художественное

произведение, в котором закреплен способ народного мышления,

сохраняющий признаки простодушно-лукавого, не прямого проникновения в

суть вещей, и сгусток народной мудрости, и эпический рассказ, и

драматический эпизод, в котором персонажи действуют самостоятельно, в

соответствии с их характерами. Через их непосредственные отношения

проступают зримые черты того общества, в котором они обитают. В свою

очередь, этот мир в их поведении и их устами выносит себе приговор. Басня

Крылова не столько указывает на порок, сколько показывает его.

Не изменяя классических басенных правил, Крылов перестраивает

соотношение между рассказом и моралью, наполняет рассказ живописными

подробностями, создает характеры персонажей и образ рассказчика.

Свою личную позицию Крылов скрывает, преподнося ее как мнение самого

народа, возникшее в его историческом опыте. Конечно, такое сокрытие

умышленное и художественно рассчитанное: Крылов дает возможность

говорить и действовать самим басенным персонажам, но так освещает

конфликт и такие моральные следствия извлекает из него, что читатель

догадывается об участии мысли писателя. Однако, даже произнесенная от

лица рассказчика-баснописца, она не предстает только его личным мнением.

Нравственному выводу придана форма пословиц, поговорок,

воспроизводящих мнения “молвы” или напоминающих их. Моральные

сентенции снова возвращаются в ту же народную среду, в ту же житейскую

практику, из которой они изошли. Все это доказывает, что Крылов

решительно избегал “теоретической” субъективности и стремился

представить свои басни как объективный результат познания, извлеченного

из жизненного опыта народа.

Установка на эпичность, на объективность исключала непосредственное

“присутствие” автора. Не выявляя себя как автора, Крылов выдвигает на

первый план рассказчика, который всегда находится рядом с персонажами,

как бы “входит” в них, проникается их чувствами. Оттого он судит о них не

понаслышке, а вскрывает их лицемерную и жестокую мораль.

Рассказчик притворно доверяется персонажам и серьезно изъясняет мотивы

их поведения. Он дает выговориться зверям и людям, совершить те или иные

поступки. Он беспристрастно передает их точки зрения, но его мнимое

простодушие подрывается полным посрамлением персонажей, которое

проистекает из рассказа. И тут обнаруживается, что простота рассказчика

лукава. На самом деле он знал заранее, к чему приведет его рассказ.

Неожиданность рассказа относится только к персонажам. Рассказчик же

всегда “себе на уме”. Он отлично знает достоинства и слабости своих

персонажей, их ухищрения и уловки, которые от него не могут укрыться и не

могут его обмануть. Персонажи всегда обманывают только себя. При этом

рассказчик может шутить и с читателем, опять-таки притворно делая вид,

будто намерен рассказать что-то ему известное и знакомое, но неожиданно

приводя к совершенно иному, более глубокому и точному знанию. Эти

приемы у Крылова чрезвычайно разнообразны. У него нет строгой

обязательности: мораль может вполне согласоваться с рассказом, а может не

совпадать или противоречить ему. Часто рассказчик доверчиво повторяет

мнение “молвы”, но сквозь подчеркнутое простодушие, что само по себе уже

подозрительно, непременно проступает откровенное лукавство.

Новаторство Крылова в жанре басни раздвинуло широкие дали перед

русской литературой, обозначив и облегчив путь к реализму, к созданию

общенационального литературного языка и многосторонних типических

характеров.

Магистральный путь к реализму лежал через романтизм, благодаря

которому выражению в слове, в литературе стал доступен внутренний мир

человека. Но путь Крылова заставляет задуматься и над тем, что, помимо

главного русла, существовали и боковые. В своих высших художественных

достижениях писатели, отвергавшие романтизм или миновавшие его в своем

развитии, могли непосредственно устремляться к реализму. Так Крылов-

баснописец, бывший просветитель, расставшийся со многими иллюзиями

просветительства и принявший в качестве отправной позиции народный

“здравый смысл” и “золотую середину” в споре враждующих общественных

и литературных сил, своими баснями “врастал” в реализм. С большими

оговорками, но все-таки то же самое можно сказать и о А.С. Грибоедове,

создавшем на не романтических основах блистательную комедию “Горе от

ума”.

Использованная литература:

1. Ашукин Н.С., Ашукин М.Г. Крылатые слова. Литературные

цитаты. Образные выражения. – М.: Правда, 1986.

2. Басни Эзопа / Пер., статья и комментМ.Гаспарова. – Новосибирск:

Новосибирское книжное издательство, 1992.

3. Крылов И.А. Басни. Сатирические произведения. Воспоминания

современников. / Сост., вступ. Ст. и примеч. С.А. Фомичева. – М.: Правда,

1988.

4. Литературный энциклопедический словарь. – М.: «Эксмо», 2013

5. Литературный словарь. – М.: Издательство «Просвещение», 1989

6. В.Даль Толковый словарь живого великорусского языка. – М.:

«Эксмо», 2012

7. Словарь юного литературоведа. – М.: «Просвещение», 1984

8. Русская басня / Под общ. ред. В.П.Степанова; Сост, вступ.ст и

прим. Н.Л.Степанова. – М.: Правда, 1986.

9. И.В. Крылов. Басни. – М.: «Детская литература», 1993

Приложение 1

1. Эзоп «Ворон и лисица»

Ворон унес кусок мяса и уселся на дереве. Лисица увидела, и захотелось ей

заполучить это мясо. Стала она перед вороном и принялась его расхваливать:

уж и велик он, и красив, и мог бы получше других стать царем над птицами,

да и стал бы, конечно, будь у него еще и голос. Ворону и захотелось показать

ей, что есть у него голос; выпустил он мясо и закаркал громким голосом. А

лисица подбежала, ухватила мясо и говорит: "Эх, ворон, кабы у тебя еще и

ум был в голове, — ничего бы тебе больше не требовалось, чтобы

царствовать".

Басня уместна против человека неразумного.

2. Федр «Лисица и ворон»

Кто счастлив лестью, что в обманчивых словах, —

Потерпит кару он в раскаянии позднем.

Однажды ворон своровал с окошка сыр

И съесть сбирался, на высокий севши сук.

Лисица видит — и такую речь ведёт:

«О, как прекрасен, ворон, перьев блеск твоих,

В лице и теле, ворон, сколько красоты.

Имел бы голос — лучше птицы б не найти».

А глупый ворон, голос высказать спеша,

Свой сыр роняет изо рта… Поспешно тут

Хитрец лисица жадно в губы сыр берет.

И стонет глупый, что поддался на обман.

3. Лафонтен «Ворон и лисица»

Дядюшка ворон, сидя на дереве,

Держал в своем клюве сыр.

Дядюшка лис, привлеченный запахом,

Повел с ним такую речь:

"Добрый день, благородный ворон!

Что за вид у вас! что за красота!

Право, если ваш голос

Так же ярок, как ваши перья,-

То вы - Феникс наших дубрав!"

Ворону этого показалось мало,

Захотел он блеснуть и голосом,

Разинул клюв - и выронил сыр.

Подхватил его лис и молвил:

"Сударь, Запомните: всякий льстец

Кормится от тех, кто его слушает,-

Вот урок вам, а урок стоит сыра".

И поклялся смущенный ворон (но поздно!),

Что другого ему урока не понадобится.

4.Бабрий. «Ворон и лисица»

Сидел однажды ворон, стиснув сыр в клюве.

Лисица, поживиться, захотев сыром,

С такой лукавой речью подошла к птице:

«Прекрасны перья у тебя, блестят глазки,

И грудь - как у орла, и так стройна шея;

Когтями ты расправишься с любым зверем;

Ах, только жаль, что у тебя глухой голос!»

Безмерно возгордился от похвал ворон

И разевая рот, роняя сыр - каркнул.

Лиса схватила сыр и говорит колко:

«Ну, если так умеешь ты кричать громко,

Ты всем хорош; ума лишь у тебя нету».

5.Игнатий Диакон «Ворон и Лисица»

Ел ворон сыр; лиса хитрить пустилася: «Будь голос у тебя – ты стал

великим бы!» Закаркал глупый, сыр из клюва выронив; а та: «Есть голос у

тебя, да мозгу нет».

6.Лессинг. «Ворона и лисица»

Ворона несла в когтях кусок отравленного мяса, которое рассерженный

садовник подбросил для кошек своего соседа.

И только она уселась на старый дуб, чтобы съесть свою добычу, как

подкралась лисица и воскликнула, обращаясь к ней:

— Слава тебе, о птица Юпитера!

— За кого ты меня принимаешь? — спросила ворона.

— За кого я тебя принимаю? — возразила лисица. — Разве не ты тот

благородный орел, что каждый день спускается с руки Зевса на этот дуб и

приносит мне, бедной, еду? Почему ты притворствуешь? Иль я не вижу в

победоносных когтях твоих вымоленное мной подаяние, которое мне твой

повелитель все еще посылает с тобою?

Ворона была удивлена и искренно обрадована тем, что ее сочли за орла.

«Незачем выводить лисицу из этого заблуждения», — подумала она.

И, преисполненная глупого великодушия, она бросила лисе свою добычу

и гордо полетела прочь.

Лиса смеясь подхватила мясо и с злорадством съела его. Но скоро ее

радость обратилась в болезненное ощущение; яд начал действовать, и она

издохла.

Пусть бы и вам, проклятые лицемеры, в награду за ваши хвалы не

добиться ничего, кроме яда.

7. Сумароков «Ворона и лиса»

И птицы держатся людского ремесла.

Ворона сыру кус когда-то унесла

И на дуб села.

Села,

Да только лишь еще ни крошечки не ела.

Увидела Лиса во рту у ней кусок,

И думает она: «Я дам Вороне сок!

Хотя туда не вспряну,

Кусочек этот я достану,

Дуб сколько ни высок».

«Здорово,— говорит Лисица,—

Дружок, Воронушка, названая сестрица!

Прекрасная ты птица!

Какие ноженьки, какой носок,

И можно то сказать тебе без лицемерья,

Что паче всех ты мер, мой светик, хороша!

И попугай ничто перед тобой, душа,

Прекраснее сто крат твои павлиньих перья!»

(Нелестны похвалы приятно нам терпеть).

«О, если бы еще умела ты и петь,

Так не было б тебе подобной птицы в мире!»

Ворона горлышко разинула пошире,

Чтоб быти соловьем,

«А сыру,— думает,— и после я поем.

В сию минуту мне здесь дело не о пире!»

Разинула уста

И дождалась поста.

Чуть видит лишь конец Лисицына хвоста.

Хотела петь, не пела,

Хотела есть, не ела.

Причина та тому, что сыру больше нет.

Сыр выпал из роту,— Лисице на обед.

8. Сумароков «Ворона и лиса»

Негде Ворону унесть сыра часть случилось;

На дерево с тем взлетел, кое полюбилось.

Оного Лисице захотелось вот поесть;

Для того, домочься б, вздумала такую лесть:

Воронову красоту, перья цвет почтивши,

И его вещбу еще также похваливши,

"Прямо,- говорила,- птицею почту тебя

Зевсовоювпредки, буде глас твой для себя,

И услышу песнь, доброт всех твоих достойну".

Ворон похвалой надмен, мня себе пристойну,

Начал, сколько можно громче, кракать и кричать,

Чтоб похвал последню получить себе печать;

Но тем самым из его носа растворенна

Выпал на землю тот сыр. Лиска,ободренна

Оною корыстью, говорит тому на смех:

"Всем ты добр, мой Ворон; только ты без сердца мех".

Приложение 2 Сравнительная характеристика басен «Ворона и лисица»

Эзопа, Лафонтена и Крылова.

Эзоп

Лафонтен

Крылов

Форма

Прозаическая

Стихотворная (но

без строгого

соблюдения рифмы)

Стихотворная

(сценка-диалог)

Сюжет

Ворон на дереве,

лисица, кусок

мяса

дядюшка ворон на

дереве, дядюшка

лис, сыр

Ворона на ели, лисица,

кусочек сыра

Образы

героев

(средства

создания)

Через действия,

много глаголов,

мало

прилагательных,

нет

восклицательных

предложений.

Одно

предложение с

прямой речью,

одно обращение

«ворон»

через действия,

эпитеты(

«благородный»

ворон, голос

«ярок»),

олицетворения

(«смущённый»

ворон),

метафоры(«Феникс

наших дубрав»),

эмоционально-

окрашенную лексику

(«льстец»).

Появляется речевая

характеристика: в

басне три

предложения с

прямой речью и

одно обращение.

множество эпитетов,

метафор,

обращений.Появляется

характер!!!

Мораль

Прямое указание

от автора:

«Басня уместна

против человека

неразумного».

Слова лиса:

«Всякий льстец

кормится от тех, кто

его слушает»

В начале басни «Уж

сколько раз твердили

миру, что речь гнусна,

вредна; но только всё

не впрок и в сердце

льстец всегда отыщет

уголок»…»

Скачать материал

Исследовательская работа "Басня «Ворона и лисица» И.А. Крылова как пример эволюции басенного жанра"

Литература - еще материалы к урокам:

Предметы

Похожие материалы