Олимпиадные задания по литературе 11 класс

1
ОЛИМПИАДА ШКОЛЬНИКОВ
ПО ЛИТЕРАТУРЕ.
11 КЛАСС
1. [30 баллов] ТВОРЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ
Прочитайте три высказывания знаменитых писателей о поэзии (словесном искусстве) и
живописи, а также три предложения, теоретически объясняющие различие этих двух
видов искусства. Ниже представлена картина русского художника как некое
остановившееся мгновение, как пространство, застывшее во времени. Ваша задача
оживить картину с помощью слов, то есть дать описание событий (или процессов,
душевных переживаний), происходивших с героем (героями) картины до начала
запечатлённого на картине мгновения и после него. Вы можете, кроме описания, при
необходимости сочинить диалог (монолог) героев (героя). Обращайте внимание на
детали картины. Включите в Ваше повествование также и момент, изображённый на
картине.
Дополнительное задание
Найдите и укажите эпизоды (или персонажей) из произведений русской литературы,
сходные с изображёнными на картине. Назовите произведение, автора и героев.
Остановись, мгновенье! (И.-В. Гёте)
Живопись изображает тела и опосредованно при помощи тел движения…
(Г.Э. Лессинг)
Мне кажется, что описать человека собственно нельзя; но можно описать, как он на
меня подействовал. (Л.Н. Толстой)
Живопись есть молчащая поэзия, а поэзия – говорящая живопись.
В поэзии действие как процесс, как развёртывающееся во времени и пространстве
событие или лирическое переживание – вот что составляет основу поэтического мира.
Живопись противоположна поэзии, потому что в живописи доминирует не время, а
пространство, не действие, а статуарность.
2
В.В. Пукирев. «Неравный брак» (1863)
Примечание: художник на этой картине написал автопортрет со скрещёнными руками
(позади невесты).
3
Для удобства оценивания предлагаем ориентироваться на школьную четырёхбалльную
систему. Так, при оценке по первому критерию 0 баллов соответствуют «двойке», 5
баллов – «тройке», 10 баллов – «четвёрке» и 15 баллов – «пятёрке». Безусловно,
возможны промежуточные варианты (например, 8 баллов соответствуют «четвёрке с
минусом»).
Критерии оценивания
Баллы
Связное и убедительное повествование, скреплённое динамическим
сюжетом, который включает события, предшествующие изображённым
на картине, сам момент изображения и финальную развязку.
Оцениваются оригинальность выдумки, наблюдательность (описание
значимых символических деталей на картине), умение выстроить во
времени ряд воображаемых событий.
Шкала оценок: 0 5 10 15
15
Композиционная стройность текста, логика изложения, отсутствие
фактических ошибок, языковая и речевая свобода.
Шкала оценок: 0 3 5 10
10
Грамотность, отсутствие орфографических, пунктуационных, речевых
и грамматических ошибок. Шкала оценок: 0 – 1 2 3
3
Дополнительное задание: убедительный(-е) и доказательный(-е)
пример(-ы) из произведений русской литературы
2
Максимальный балл
30
Ключ к дополнительному заданию: Анна Каренина с мужем из одноимённого романа
Л.Н. Толстого, повесть А.С. Пушкина «Дубровский» (князь Верейский и Маша
Троекурова), Варенька Добросёлова и помещик Быков из романа «Бедные люди» Ф.М.
Достоевского, Дуня Раскольникова и Лужин (как гипотеза в случае иной череды
событий в романе «Преступление и наказание») и др.
Примечание: даны примерные варианты ответа, учащиеся могут использовать
собственные примеры.
4
2. [40 баллов] ЦЕЛОСТНЫЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА
Выберите для аналитической работы ИЛИ прозаический, ИЛИ стихотворный текст. Пишите связно,
свободно, понятно, доказательно и грамотно. Рекомендуемый объём – 300–400 слов.
Василий Макарович Шукшин (1929–1974)
ВОСКРЕСНАЯ ТОСКА
Моя кровать – в углу, его – напротив. Между нами – стол, на столе рукопись, толстая и глупая.
Моя рукопись. Роман. Только что перечитал последнюю главу и стало грустно: такая тягомотина, что
уши вянут. Теперь лежу и думаю: на каком основании вообще человек садится писать? Я, например.
Меня же никто не просит.
...Да, так на каком основании человек бросает все другие дела и садится писать? Почему хочется
писать? Почему так сильно до боли и беспокойства – хочется писать? Вспомнился мой друг Ванька
Ермолаев, слесарь. Дожил человек до тридцати лет не писал. Потом влюбился удя по всему,
крепко) и стал писать стихи.
Кинь спички, – попросил Серёга.
Я положил коробок спичек на стол, на краешек. Серёга недовольно крякнул и, не вставая,
потянулся за коробком.
Муки слова, что ли? спросил он.
Я молчу, продолжаю думать. Итак: хочется писать. А что я такое знаю, чего не знают другие, и
что даёт мне право рассказывать? Я знаю, как бывает в степи ранним летним утром: зелёный тихий
рассвет. В низинах лёгкий, как дыхание, туман. Тихо. Можно лечь лицом в пахучую влажную траву,
обнять землю и слушать, как в её груди глубоко шевелится огромное сердце. Многое понимаешь в
такие минуты, и очень хочется жить. Я это знаю.
Опять пепел на пол стряхиваешь! – строго заметил Серёга.
Я свесился с кровати и сдул пепел под кровать. Серёга сел на своего коня. Иногда мне кажется,
что я его ненавижу. Во-первых, он очень длинный. Я этого не понимаю в людях. Во-вторых, он
правдивый до тошноты и любит хлопать своими длинными ручищами меня по спине. В-третьих – это
главное, он упрям, как напильник. Он полагает, что он очень практичный человек, и называет себя
не иначе – реалистом.
«Мы, реалисты...» начинает он всегда и смотрит при этом сверху снисходительно и глупо, и
массивная нижняя челюсть его подаётся вперёд. В такие минуты я знаю, что ненавижу его.
Отчего такая тоска бывает, романтик? Не знаешь? спрашивает Серёга безразличным
тоном (не очень надеется, что я заговорю с ним). Сейчас он сядет на кровати, переломится
пополам и будет тупо смотреть в пол. Надо поговорить с ним.
Тоска? От глупости в основном. От недоразвитости. – Очень хочется какнибудь уязвить
этот телеграфный столб. Нисколько он не практичный, и не холодный, и не трезвый. И тоски у
него нету. Я всё про него знаю.
Неправда, – сказал Серёга, садясь на койке и складываясь пополам. – Я заметил, глупые
люди никогда не тоскуют.
А тебе что, очень тоскливо?
То есть... на белый свет смотреть тошно.
Значит, ты – умница.
Пауза.
Двадцать копеек с меня, – говорит Серёга и смотрит на меня серыми правдивыми
глазами, в которых ну ни намёка на какую-то холодную, расчётливую мудрость. Глаза умные, в
них постоянно светится мягкий ровный свет. Может, и правда, что ему сейчас тоскливо, но зато
уж и лелеет он её, и киснет как-то подчёркнуто. Смотреть на него сейчас неприятно. Он,
5
наверное, напрашивается на спор, и, если в спор этот ввязаться, он будет до посинения
доказывать, что искусство, стихи, особенно балет всё это никому не нужно. Кино ничего,
кино можно оставить, а всю остальную «бодягу» надо запретить, ибо это сбивает людей с толку,
«расхолаживает» их. Коммунизм строят! Рассчитывают вот этим местом (постукивание пальцем
по лбу) и строят! Мне не хочется сейчас говорить Серёге, что он придумал свою тоску, не хочется
спорить с ним. Хочется думать про степь и про свой роман.
Ох и тоска же! – опять заныл Серёга. – Перестань, слушай.
Что?
Ничего. Противно.
В твоем романе люди не тоскуют? Нет?
«Не буду спорить. Господи, дай терпения».
У тебя, наверно, положительные герои стихами говорят. А по утрам все делают
физзарядку. Делают зарядку?
«Не буду ругаться. Не буду».
Песни, наверно, поют о спутниках, – продолжает Серёга, глядя на меня злыми весёлыми
глазами. – Я бы за эти песенки, между прочим, четвертовал. Моду взяли! «Назначаю я свидание
на Луне-е!..» – передразнил он кого-то. – Уже свиданье назначил! О! Да ты попади туда! Кто-то
голову ломает – рассчитывает, а он уже там. Кретины!
Я молчу. Между прочим, насчёт песенок – это он верно, пожалуй.
Серёга тоже замолчал. Малость, наверно, легче стало. Некоторое время у нас в комнате очень
тихо. Я снова настраиваюсь на степь и на зори. – Дай роман-то свой почитать, говорит Серёга.
Пошёл ты...
Боишься критики?
Только не твоей.
Я ж читатель.
Ты читатель?! Ты робот, а не читатель. Ты хоть одну художественную книгу дочитал до
конца?
Это ты зря, обиделся Серёга. Надо писать умнее, тогда и читать будут. А то у вас
положительные герои такие уж хорошие, что спиться можно.
Почему?
Потому что никогда таким хорошим не будешь всё равно. Серёга поднялся и пошёл к
выходу. – Пройтись, что ль, малость.
Когда он вышел, я поднялся с койки и подсел к рукописи. Один положительный герой делал-
таки у меня по утрам зарядку. Перечитал это место, и опять стало грустно. Плохо я пишу.
Не только с физзарядкой плохо всё плохо. Какие-то бесконечные «шалые ветерки», какие-то
жестяные слова про закат, про шелест листьев, про медовый запах с полей... А вчера только пришло
на ум красивейшее сравнение, и я его даже записал: «Писать надо так, чтобы слова рвались, как
патроны в костре».
Какие уж тут к чёрту патроны! Пуговицы какие-то, а не слова. В комнату
постучали. – Да!
В дверь заглянула маленькая опрятная головка. Пара ясных глаз с припухшими со сна веками
(ещё только десять часов воскресного дня).
Серёжи... Здравствуйте! Серёжи нету?
Серёжи нету. Он только что вышел куда-то.
6
Извините, пожалуйста.
Он придёт скоро. Хорошо.
Сейчас у Серёжи начнётся праздник. Тоску его липовую как ветром сдует. Он любит эту
маленькую опрятную головку, любит тихо, упорно и преданно. И не говорит ей об этом. А она какая-
то странная: не понимает этого. Сидят часами вместе, делают расчёт какого-нибудь узла двигателя
внутреннего сгорания. Сережу седьмой пот прошибает волнуется, оглобля такая. Не смотрит на
девушку – её зовут Лена, – орёт, стучит огромным кулаком по конспекту. – Какой здесь кпд?!
Леночка испуганно вздрагивает.
Не кричи, Серёжа.
Как же не кричать?! Как же не кричать, когда тут элементарных вещей не понимают!
Всероссийская олимпиада школьников по литературе 2016–2017 уч. г.
Школьный этап. 11 класс
7
Серёжа, не кричи.
Серёга будет талантливый инженер. В минуты отчаяния я завидую ему. К сорока годам
это будет сильный, толковый командир производства. У него будет хорошая жена, вот эта
самая Леночка с опрятной головкой. Я подозреваю, что она давно всё понимает и сама тоже
любит Серёгу. Ей, такой хорошенькой, такой милой и слабенькой, нельзя не любить Серёгу.
У них будет всё в порядке. У меня же... Меня, кажется, эти «шалые низовые ветерки» в гроб
загонят раньше времени. Я обязательно проморгаю что-то хорошее в жизни. Вошёл Серёга.
Прошёлся малость.
К тебе эта приходила. Просила, чтоб ты зашёл к ней.
Кто?
Лена. Кто!
Серёга побагровел от шеи до лба.
Зачем зайти?
Не знаю.
Ладно трепаться. – Он спокойно (спокойно!) прошёл к койке, прилёг.
Я тоже спокойно говорю:
Как хочешь. И склоняюсь к тетради. Меня душит злость. Всё-таки нельзя быть
таким безнадежным идиотом. Это уже не застенчивость, а болезнь. Дай закурить,
чуть охрипшим голосом просит Серёга. – Идиот!
Стало тихо.
Вот так же тихо, наверно, стало, когда Иисус сказал своим ученикам: «Братцы,
кто-то один из вас меня предал». Когда Серёге нечего говорить, он шутит. Как правило,
невпопад и некстати. – Дай закурить всё-таки.
Дождёшься ты, Серёга: подвернётся какой-нибудь вьюн с гитарой только и
видел свою Леночку. Взвоешь потом.
Серёга сел, обхватил себя руками. Долго молчал, глядя в пол.
Ты советуешь сходить к ней? – тихо спросил он.
Конечно, Серёга! Я прямо тронут его беспомощностью. Конечно, сходить.
На, закури и иди.
Серёга встал, закурил и стал ходить по комнате.
Со стороны всегда легко советовать...
Баба! Трус! Ты же пропадёшь так, Серёга.
Ничего.
Иди к ней.
Сейчас пойду, чего ты привязался! Покурю – и пойду.
Иди прямо с папироской. Женщинам нравится, когда при них курят. Я же знаю...
Я писатель как-никак.
Не говори со мной, как с дураком. Пусть в твоих романах курят при женщинах.
Остряк!
Иди к ней, дура! Ведь упустишь девку. Сегодня воскресенье... Ничего тут такого нет,
если ты зашёл к девушке. Зашёл и зашёл, и всё.
Всероссийская олимпиада школьников по литературе 2016–2017 уч. г.
Школьный этап. 11 класс
8
Значит, она не просила, чтобы я зашёл?
Просила.
Серёга посмотрел на меня подозрительным тоскливым взглядом. – Я узнаю
зайду. – Узнай.
Серёга вышел.
Я стал смотреть в окно. Хороший парень Серёга. И она тоже хорошая. Она, конечно, не
талантливый инженер, но... в конце концов надо же кому-то и помогать талантливым
инженерам. Оказалась бы она талантливой женщиной, развязала бы ему язык... Я представляю,
как войдёт сейчас к ним в комнату Серёга. Поздоровается... и ляпнет что-нибудь вроде той
шутки с Иисусом.
Потом они выйдут на улицу и пойдут в сад. Если бы я описывал эту сцену, я бы, конечно,
влепил сюда и «шалый ветерок», и шелест листьев. Ничего же этого нет! Есть, конечно, но не
в этом дело. Просто идут по аллейке двое: парень и девушка. Парень на редкость длинный и
нескладный. Он молчит. Она тоже молчит, потому что он молчит. А он всё молчит. Молчит,
как проклятый. Молчит, потому что у него отняли его логарифмы, кпд... Молчит, и всё. Потом
девушка говорит:
Пойдем на речку, Серёжа. М-м.
Значит, да.
Пришли к речке, остановились. И опять молчат. Речечка течёт себе по песочечку, пташки
разные чирикают... Теплынь. В рощице у воды настоялся крепкий тополиный дух. И стоят два
счастливейших на земле человека и томятся. Ждут чего-то.
Потом девушка заглянула парню в глаза, в самое сердце, обняла за шею...
прильнула...
Дай же я поцелую тебя! Терпения
никакого нет, жердь ты моя
бессловесная.
Меня эта картина начинает волновать. Я хожу по комнате, засунув руки в карманы,
радуюсь. Я вижу, как Серёга от счастья ошалело вытаращил глаза, неумело, неловко прижал к
себе худенького, тёплого родного человека с опрятной головкой и держит не верит, что это
правда. Радостно за него, за дурака. Эх... пусть простит меня мой любимый роман с «шалыми
ветерками», пусть он простит меня! Напишу рассказ про Серёгу и про Лену, про двух хороших
людей, про их любовь хорошую.
Меня охватывает тупое странное ликование (как мне знакомо это предательское
ликование). Я пишу. Время летит незаметно. Пишу! Может, завтра буду горько плакать над
этими строками, обнаружив их постыдную беспомощность, но сегодня я счастлив не меньше
Серёги.
Когда он приходит вечером, я уже дописываю последнюю страницу рассказа, где «он»,
счастливый и усталый, возвращается домой.
Серёжа, я про тебя рассказ написал. Хочешь почитаю? Хм...
Давай!
Мне некогда разглядывать Серёгу, я не обращаю внимания на его настроение. Я ставлю
точку в своём рассказе и начинаю читать.
Пока я читал, Серёга не проронил ни одного слова сидел на кровати, опустив голову.
Смотрел в пол.
Всероссийская олимпиада школьников по литературе 2016–2017 уч. г.
Школьный этап. 11 класс
9
Я дочитал рассказ, отложил тетрадь и стал закуривать. Пальцы мои легонько тряслись. Я
ждал, что скажет Серёга. Я не смотрел на него. Я внимательно смотрел на коробок спичек.
Мне рассказ нравился. Я ждал, что скажет Серёга. Я ему верю. А он всё молчал. Я посмотрел
на него и встретился с его весёлым задумчивым взглядом.
Ничего, – сказал он.
У меня отлегло от сердца. Я затараторил:
Многое не угадал? Вы где были? На речке?
Мы нигде не были.
Как?
Так.
Ты был у неё?
Нет.
О-о! А где ты был?
А в планетарий прошёлся... Серёга, чтобы не видеть моего глупого лица,
прилёг на подушку, закинул руки за голову. Ничего рассказ, ещё раз сказал он.
Только не вздумай ей прочитать его.
Серёжа, ты почто не пошёл к ней?
Ну почто, почто!.. Пото... Дай закурить.
На! Осёл ты, Серёга!
Серёга закурил, достал из-под подушки журнал «Наука и жизнь» и углубился в чтение –
он читает эти журналы, как хороший детективный роман, как «Шерлока Холмса».
(1962)
Зинаида Николаевна Гиппиус (1869–1945)
ИГРА
Совсем не плох и спуск с горы:
Кто бури знал, тот мудрость ценит.
Лишь одного мне жаль: игры... Её и
мудрость не заменит.
Игра загадочней всего И
бескорыстнее на свете.
Она всегда – ни для чего,
Как ни над чем смеются дети.
Всероссийская олимпиада школьников по литературе 2016–2017 уч. г.
Школьный этап. 11 класс
10
Котёнок возится с клубком, Играет море
в постоянство...
И всякий ведал за рулём Игру
бездумную с пространством.
Играет с рифмами поэт, И пена – по
краям бокала... А здесь, на спуске,
разве след – След от игры остался
малый.
<1930-е>
Критерии оценивания
Баллы
Целостность проведённого анализа в единстве формы и содержания;
наличие/отсутствие ошибок в понимании текста.
Шкала оценок: 0 5 10 15
15
Общая логика текста и логичность доказательств.
Шкала оценок: 0 3 7 10
10
Обращение к тексту для доказательств.
Шкала оценок: 0 2 3 5
5
Наличие/отсутствие стилистических, речевых и грамматических
ошибок.
Шкала оценок: 0 2 3 5
5
Наличие/отсутствие орфографических и пунктуационных ошибок
пределах изученного по русскому языку материала).
Шкала оценок: 0 2 3 5
5
Максимальный балл
40
Для удобства оценивания предлагаем ориентироваться на школьную
четырёхбалльную систему. Так, при оценке по первому критерию 0 баллов
соответствуют «двойке», 5 баллов – «тройке», 10 баллов – «четвёрке» и 15
баллов – «пятёрке». Безусловно, возможны промежуточные варианты
(например, 8 баллов соответствуют «четвёрке с минусом»).
Максимальный балл за все выполненные задания – 70.