Текст к заданию № 27 ЕГЭ по русскому языку (по В. Распутину «Живи и помни»)

Текст к заданию № 27 _ЕГЭ по русскому языку
(по В. Распутину «Живи и помни»)
(1) Андрей Гуськов понимал: судьба его свернула в тупик, выхода из
которого нет. (2) Вперед еще есть какой-то путь, совсем, видно недальний,
пока не упрешься в стену, а поворотить назад уже нельзя…(3) Ничего не
выйдет. (4) И то, что обратной, дороги для него не существовало,
освобождало Андрея от излишних раздумий. (5) Теперь приходилось жить
только одним: будь что будет.
(6) В эти первые, прожитые в родных местах дни больше всего его донимали
воспоминания о том, как три с половиной года назад он уезжал отсюда на
фронт… (7) Вот он там же, где был, откуда начинал свой поход, но уже не на
правом, а на левом берегу Ангары, и тогда стояло лето, а сейчас глухая зима.
(10) Тогда он уходил на войну, теперь вернулся, тогда уходил вместе со
многими и многими, теперь пришел назад один, своей, отдельной дорожкой.
(8) Судьба, сделав отчаянный вывертыш, воротила чего на старое место, но
по-прежнему, как и тогда, во всю близь, во весь рост перед ним стояла
смерть, зашедшая на этот раз для верности со спины, чтобы он не смог уйти.
(9) Он вообще существовал сейчас какой-то обратной, спячивающейся
жизнью, в которой невозможно понять, куда ступишь следующим шагом.
(10) После этой его жизни воспоминания, похоже, остаться не могли…
(11) Гуськов вспоминал показательный расстрел, который ему довелось
видеть весной сорок второго года, когда он только что пришел в разведку.
(12) На большой, как поле, поляне выстроили полк и вывели двоих: одного
самострела с подвязанной рукой, уже пожившего, лет сорока, мужика, и
второго – совсем еще мальчишку. (13) Этот тоже захотел сбегать домой, в
свою деревню, до которой было, рассказывали, верст пятьдесят...
(14) А он, Гуськов, чем лучше других? (15) Почему они должны воевать, а он
кататься туда-обратно – вот как рассудят, вот что поставят ему в вину. (16)
На войне человек не волен распоряжаться собой, а он распорядился, и по
головке его за это, ясное дело, не погладят…
(17) К зиме сорок третьего года ясно начал проглядывать конец войны. (18) И
чем ближе к нему шло дело, тем больше росла надежда уцелеть – уже не
робкая, не потайная, а открытая и беспокойная… (19) Порой, в легкие,
утешные минуты, на Гуськова находила счастливая уверенность, что ничего
плохого с ним больше сделаться не может, что вот так же, как сейчас,
потихоньку да помаленьку, не тратясь, доберется он до конечного,
выстраданного, вдесятеро оплаченного дня, когда объявят победу и повезут
по домам. (20) Но светлые эти, солнечные минуты проходили, и тогда
незаметно подступал страх: тысячи и тысячи, жившие той же надеждой,
гибли на его глазах день ото дня и будут гибнуть, он понимал, до самого
последнего часа… (21) И, поддаваясь страху, не видя для себя впереди удачи,
Гуськов осторожно примеривался к тому, чтобы его ранило конечно, не
сильно, не тяжело, не повредив нужного, лишь бы выгадать время…
(22) На вокзале он просидел в оцепенении и страхе весь день, все собираясь
подняться и куда-нибудь, в какую-нибудь сторону двинуться, просидел так
же другой, а потом и вовсе застрял, решив, что ему лучше переждать, пока
его окончательно потеряют и дома, и на фронте.