Исследовательская работа "Творчество В. А. Никифорова - Волгина"

Муниципальное казенное общеобразовательное учреждение

«Кировский лицей»

г. Киров Калужской области

исследовательская работа

ТВОРЧЕСТВО В. А. НИКИФОРОВА - ВОЛГИНА

Калуга

2014

Автор:

Шурыкина Екатерина Алексеевна

МКОУ «Кировский лицей»,

8 «Б» класс

г. Киров Калужской области

Научный руководитель:

Блохина Елена Викторовна,

учитель русского языка и

литературы

МКОУ «Кировский лицей»

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Основная часть. Творчество В. А. Никифорова - Волгина:

2.1. образ рассказчика;

2.2. Русь - печальница;

2.3. отношение к святыням;

2.4. люди новой России;

2.5. судьба православных людей в Советской России.

Заключение

Список использованных источников и литературы

ВВЕДЕНИЕ

Человек или должен быть верующим

или ищущим веры, иначе он пустой

человек.

А. П. Чехов

Одна из тем русской литературы – внимание к человеческой душе. Великие

русские писатели заставляют читателей сделать шаг навстречу своей душе, стать

ближе к Богу. Знаменитые герои русской литературы ищут ответы на вопросы об

истинном смысле жизни, о Боге и человеке.

Духовная литература – источник веры в многосложном современном мире,

ощущение достоинства и глубины собственной жизни. Среди представителей

духовной прозы Василий Акимович Никифоров – Волгин занимает достойное

место, но имя его известно лишь узкому кругу читателей. Занимаясь

исследованием, полное собрание сочинений писателя мы нашли только в частной

библиотеке. Сведения о жизни и творчестве Никифорова - Волгина очень

ограничены. Среди критических работ наследия писателя отметим работы

исследователя русской культуры в Эстонии эмерит-профессора отделения

славянской филологии Тартуского университета доктора филологических наук

Сергея Геннадьевича Исакова и современного исследователя - доктора

филологических наук, ведущего научного сотрудника Института русской

литературы Любомудрова Алексея Марковича. В работах учёных упоминаются

статьи критиков П. Пильского и А. Амфитеатрова, опубликованные в 1938 году в

Париже. К сожалению, они не были нами найдены. Все остальные публикации –

это переложение фактов указанных исследователей и не заслуживают внимания.

Но публикации С. Г. Исакова и А.М. Любомудрова лишь общий обзор

творчества Никифорова – Волгина, на данный момент нет исследований,

посвящённых творчеству писателя. Данная работа позволяет более детально

познакомить читателя с творческим наследием представителя первой волны

русской эмиграции. Этим определяется актуальность нашего исследования.

Объект нашего исследования - творчество В. А. Никифорова – Волгина.

Предмет исследования – собрание рассказов «Горе родине твоей».

При жизни писателя вышли две книги «Земля именница» и «Дородный

посох», третья не была опубликована из-за ареста Никифорова – Волгина. Мы

отметим три основные темы в творчестве писателя: мир церкви глазами ребёнка,

жизнь духовенства и православных людей, судьба православной церкви в

Советской России. Церковную жизнь писатель изображает точно, с любовью. Он

воссоздаёт все мелочи, поэтизирует быт, передавая дух и красоту этого мира.

Многие критики соотносятся творчество Никифорова – Волгина с

произведениями И. С. Шмелёва. А. М. Любомудров подчёркивает схожесть в

«яркой, образной простонародной речи с элементами церковно – славянского

языка».

Кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Отдела

новейшей русской литературы и литературы русского зарубежья ИМЛИ РАН,

член Союза писателей России Суровова Л. Ю. называет творчество Никифорова –

Волгина «слабым подобием» и относит к писателям «третьего ряда».

Мы не будем оспаривать точку зрения Сурововой о «слабом подобии», да и

соглашаться с данной версией тоже не станем, так как творчество И. С. Шмелёва

нами недостаточно изучено. Позволяет усомниться в данной трактовке и тот факт,

что Никифоров – Волгин дважды был отмечен за своё творчество литературными

премиями. В 1927 году на конкурсе молодых авторов в Таллине – первая премия

за рассказ «Земной поклон», также удостоен премии популярного парижского

журнала «Иллюстрированная Россия» за рассказ «Архиерей».

Кроме того, в

своей работе «Прозаики второй половины 1920-х - 1930-х гг»

С. Г. Исаков

отмечает, что «стиль В. Никифорова-Волгина старомоден, но добротен. В его

произведениях нет глубокого психологического анализа, ему были чужды

Любомудров А. М. Никифоров – Волгин Василий Акимович// Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского

Народа. Русская литература. – www // rusist.ru

Суровова Л.Ю. Живая старина Ивана Шмелёва: Из истории создания «Лета Господня». М:Совпадение, 2006. С 71

Русская эмиграция и русскме писатели Эстонии. 1918 – 1940 г.г. Антология/ вступительная статья,

биографические справки и комментарии профессора С. Г. Исакова: КПД, 2000. С 126-127

Исаков С. Г. «Прозаики второй половины 1920-х - 1930-х гг». Новые облака ( Электронный еженедельник

литературы, искусства и жизни) №8, 2007, Тарту - http://www.tvz.org.ee/

искания новейших писателей в области психоанализа, он и в своей манере

повествования оставался консерватором, но это не эпигонство, не просто

следование предшественникам. Это его собственная «своя» манера».

Цель нашего исследования – выявить особенности творческой манеры

писателя при изображении православия в Советской России.

Для исследования предполагается решение следующих задач:

 проанализировать рассказы Никифорова - Волгина;

 выявить языковые особенности рассказов писателя;

 выявить основные литературные образы, созданные писателем;

 изучить критические исследования творчества Никифорова - Волгина.

Для решения задач были использованы следующие методы:

 художественный анализ;

 описательный метод;

 сопоставительный метод.

В данной работе мы выдвигаем гипотезу – Никифоров – Волгин –

самобытный писатель, один из первых в русской литературе раскрыл тему

преследования религии, показал судьбу верующих людей в Советской России.

Материалом исследования послужили тексты собрания рассказов «Горе

родине твоей» книги В. А. Никифорова – Волгина «Ключи заветные от радости».

Ту же тему продолжает и повесть «Дорожный посох», но, на наш взгляд, она

требует отдельного анализа.

СУДЬБА РУССКОГО ПРАВОСЛАВИЯ В СОВЕТСКОЙ РОССИИ В

ТВОРЧЕСТВЕ В. А. НИКИФОРОВА - ВОЛГИНА

2.1. Образ рассказчика

В произведениях Никифорова – Волгина повествование часто ведётся от

лица рассказчика, « чаще всего это ребёнок или умудрённый жизнью старец»

Рассказчик собрания «Горе родине твоей» – собирательный образ странника,

волей судьбы оказавшегося за пределами России, « передающего сложную гамму

настроений, мыслей и чувств, переполнявших его душу» («Пасха на рубеже

России»). Россия для него такая близкая, ощутимая и вместе с тем далёкая и

недоступная.

«Все критики, писавшие о В.Никифорове-Волгине, единодушно отмечали

богатый, сочный красочный язык и стиль его произведений, отмечали

превосходное знание им народного языка, любовь к слову»

. Особенно ярко

красочность языка проявляется в пейзажных зарисовках, где герой «слушает

землю и пьёт осенний родниковый воздух» («Родные огни»). Завораживает

тишина, заставившая услышать новые звуки: «И такая тишина, что слышно, как

тает снег и шуршит лёд, плывущий по озеру» («Пасха на рубеже России»);

«Тихим – тихим, едва ощутимым хрустальным звоном звенела листопадная

земля» («Родные огни»). Автор одухотворяет природу, самобытные метафоры

оживляют пейзаж. «В раскрытое окно густой синей прохладой входил вечер»

(«Тревога»), «По синим сугробам ступает вечер» («Оскудение»), «К земле

приникала ночь» («Тревога»), «Лес гудел зарождающейся весенней силой»

(«Свеча»), «Синие молнии перекрестили небо» («Странники»), «Лошадь

добралась до придорожной берёзы и остановилась перед её золотой осенью»

(«Родные огни»). В рассказе «Мати – пустыня» с грустью отмечает, что « не

Исаков С. Г. «Прозаики второй половины 1920-х - 1930-х гг». Новые облака ( Электронный еженедельник

литературы, искусства и жизни) №8, 2007, Тарту - http://www.tvz.org.ee/

Там же

замечают в бешеной смене революционных дней всей красоты, щедро

рассыпанной по весенней солнечной земле» строители новой жизни.

Рассказчик - глубоко верующий человек, которого умиротворяет тишина

молящихся в храме, колокольный звон. В рассказе «Под колоколами» он с

любовью рассказывает о русских колоколах, назвая их и повествуя историю

каждого.

Невыразимой тоской и болью наполнены строки, в которых размышляет

рассказчик о будущем России, «вплетая в свои слова и грусть, и улыбку, и вздох»

(«Родные огни»). Перед читателем предстаёт «Россия – скорбница, печальница,

молитвенница» («Антихрист»), «Россия – странница» («Антихрист»), « Россия –

Гефсиманский сад, из которого в страхе бегут ученики Христовы» («Архиерей»),

«Россия разбойная и веригоносная» («Вериги»).

Но всё же Россия – «любимица Спаса» («Антихрист»), Россия – это

«кроткая дума господня… Дитя его любимое… Неразумное, но любое»

(«Заутреня святителей»). В последних словам, как нам кажется, заключена особая

вера автора – рассказчика в силу православия, возрождения русского человека.

2.2. «Русь - печальница»

С. Г. Исаков отмечал, что «произведения В.Никифорова-Волгина чаще всего

бессюжетны, в большинстве случаев это зарисовки, картинки жизни, иногда

жанровые сценки или лирические миниатюры, «этюды», в которых особенно

важную роль играют диалоги героев».

Имеено из этих миниатюр складывается

представление о новой России, которую автор называет «печальницей», сожалея,

что «Бог отступился от людей, и по земле ходил зверь, выпущенный из бездны»

(«Зверь из бездны»). По всей России полное оскудение, тускнеют золотые главы

соборов, и рушатся монастырские стены. Кругом «пугливые растерянные лица»,

«злоба звериная», «жадность неутолённая», «души неуспокоенные», нет больше

«древлего истового благочестия».

В рассказе «Голод» показана семья, умирающая от голода, который разучил

людей смеяться, делая лица людей призрачными. В двух заключительных

предложениях произведения двойной повтор заставляет задуматься об общем

положении в стране. «Жутко, когда смеётся голодный. Жутко, когда плачет

гододный, но нет ничего более жуткого, когда голодная мать поёт колыбельную

песню голодному ребёнку».

«Было и холодно и голодно, но любовь, шумевшая весенним лесным шумом,

гасила все невзгоды звериного времени». Любовь спасла Михаила Каширина

(«Зверь из бездны») от смерти, придавала ему силы в застенках тюрьмы, любимая

женщина стала смыслом жизни, но в порыве ревности Каширин убивает её.

Пытаясь заглушить душевную боль, он оказался в белой армии, покушался на

самоубийство, около трёх лет провёл в психиатрической больнице. И уже

«обветренный жизнью» Михаил Каширин найдёт успокоение лишь в публичной

исповеди.

Рассказывая о прошлой жизни, писател использует короткие, часто

нераспространённые предложения. «Кругом была жизнь. Работали фабрики.

Исаков С. Г. «Прозаики второй половины 1920-х - 1930-х гг». Новые облака ( Электронный еженедельник

литературы, искусства и жизни) №8, 2007, Тарту - http://www.tvz.org.ee/

Мчались поезда, нагруженные товаром. Были университеты. Книги. Чистые

женщины. Много было солнца. Много было радости…» («Кошмар»). Но картины

совершенно меняются, когда они представлены в сравнении, появляются эпитеты,

сравнения. Герой рассказа «Странник» рассказывает внуку о святых местах:

«Родник здесь был целебный, бойкий такой и звонкий… Вода студёная и чистая,

как слеза. Между каменьями иконка вделана, и рядом берестяной ковшик… Дубы

росли здесь. Большие. Вековые. Ляжешь под их храмину, а они шумят, шумят и

укачивают тебя – как в зыбке!..». Теперь же: «Дубов старых нет, родника нет,

рухает часовенка. Неприятно мне на земле!».

Всё так же рождались дети, им давали новые имена, одно из них Демон

(«Кошмар»). Идёт этот Демонёнок – поводырь со стариком по России, повторяя

за ним: «Рас.. Рос…», стараясь врезать в мозг это чужое и неведомое для него

слово «Россия».

И как общий итог звучат слова из рассказа «Архиерей»: «Было мучительно от

созерцания, как на глазах рушился старый тысячелетний мир».

2.3. Отношение к святыням

«Нощь бо есть в народе русском!» - этими словами объясняет отец

Сергий, герой рассказа «Тревога», происходящее в стране. Одна из самых

страшных примет нового времени – попрание святынь. Невыразимая скорбь

исходит со страниц, когда читаешь, что по всей Руси церкви закрываются,

превращаются в народный дом, чайную, монастыри – в казармы, многие гибнут в

пожаре. В храмах бражничают, на церковных стенах грязные слова пишут, парни

в святую часовню за нуждой ходят. «Со свистом, руганью и песнями взломали

церковные двери и в шапках, с папиросами в зубах ворвались в храм искать

сокровища. Что только в храме не делали! Плевались, пели песни, хохотали…

Могильные плиты штыками да прикладами вскрывали – всё думали, что монахи

свои драгоценности в гроб попрятали! Много монашеских гробов раскрыли,

осквернили, разрушили. Ничего не нашли.» («Вериги»). Стало нормой

осквернение святых источников, стрельба по крестам на кладбище.

С особой болью пишет автор об оскорблении святых икон. Икону Божьей

Матери превращают в шахматную доску («Архиерей»), в уста Спасителя

вставляют папиросы, образ Богоматери опрокинули на пол и сапогами, грязными

солдатскими сапожищами по этому образу («Вериги»). «На кресте, под навесом,

икона Суздальской Божьей Матери – заступницы ржаных полей. Чья-то

кощунственная рука вбила в глаза Богоматери гвозди» («Оскудение»).

Герой рассказа «Под колоколами» Осип ужасается, что, «зайдя по нужде»,

находит там страницы Евангелия. Собрав святые листочки, перемыл их в реке и,

связав бечёвкой, пустил по реке, чтобы уплыли слова Божьи от человеческого

поругания. Священная книга – героиня рассказа «Древняя книга». Она хранилась

в семье бухгалтера Рукавишникова с 1752 года. Надписи на полях Священного

писания – это своеобразная летопись страны. Сначала благоговейные

размышления и молитвы, ближе к концу девятнадцатого века – пошлые бытовые

заметки, послереволюционные записи – откровенное глумление над верой. «Я

удостоверился на личном факте, что ни хрена божественного нет. Вырываю из

этой называемой Библии лист и иду туда, куда царь пешком ходил».

По всей стране звучат похабные частушки, оскорбляющие чувства

верующего человека:

Коротким росчерком пера

Приказ мы учредили

И чудотворцев со двора

Убраться попросили.

(«Архиерей»)

Ах, яичко моё, да не расколото,

Много Божьей ерунды нам напорото.

(«Солнце играет»)

Эх ты, яблочко, катись,

Ведь дорога скользкая.

Подкузьмила всех святых

Пасха комсомольская

(«Солнце играет»)

Даже в дальних уголках страны велась пропагандисткая борьба с верой.

Читались лекции «О Христе - обманщике и войне с Богом» («Безбожник»), «из

Москвы передавали лекцию «о гнусной роли христианства в истории народов»

(«Солнце играет»). В рассказе «Солце играет» разыгран спектакль Антона

Изюмова «Христос во фраке», где у престола священники чокались церковными

чашами, дькон играл на гармонии, а монашки перекидывались в карты. Зал,

наблюдающий спектакль, «раззирался от хохота», зрители «урчали по-

звериному», «кивали на сцену с лицом искажённым и белым».

Картину повсеместного оскудения писатель показывает в рассказе

«Архиерей», где владыка Палладий объезжает ближайшие приходы. В селе

Отрадово над церковными дверями вывеска: «Народный дом товарища Ленина»,

в ограде разбитый колокол, а отец Андрей служит молебен в амбаре. В

Преображенском парни сожгли церковь, а во время службы слышались выстрелы;

в селе Лыково убили священника, а церковь превратили в кооператив; в Орехове

церковь запечатали. «Каждый день Илларий докладывал владыке то о расстреле

того или иного пастыря, то о кощунствах над святынями, то о разрушении

церквей и монастырей».

И уже как страшное предупреждение звучат слова отца Сергия («Тревога»):

«Смотрю в окно на спящую землю нашу и плачу, что она и деяния рук наших

обречены на гибель!..»

2.4. Люди новой России

Изображая мир русского Православия, вековые народные устои,

сформированные христианскими ценностями, Никифоров – Волгин размышляет о

том, какой была душа русского человека и какой она стала. Писатель показывает,

как утратившие веру в Христа русские люди теряют человеческий облик.

Поражают своей жестокостью представители новой власти, без суда творящие

беззаконие. «Пришли к нам в ночь на Успенов день… Очень били нас.

Глумились. Иконы штыками прокалывали. В эту ночь расстреляли они схимника

Макдония, иеродьякона Сергия, послушника Вениамина». («Алтарь

затворённый»). В рассказе «Ветер» сожгли барский дом, во время пожара погибла

барская дочка; «перестреляли всех собак на псарне и любимой бариновой лошади

штыками глаза выколали». При аресте отца Ивана («Чаша страданий») всячески

оскорбляли священника, разорвали карточку с изображением покойной жены и

растоптали грязными сапогами.

Самое ужасное, что не щадят никого, страдают даже дети. На глазах

Антоши Колыванова ( «Земной поклон») распяли родители, а, когда он бежал за

убийцами с просьбой пощадить родных, его, чтобы не мешался, били кулаками.

Теперь он страдает приступами и обречён на вечное скитание. Сын отца Виталия,

спасая Чашу Господню, гибнет от рук новых представителей власти. («Чаша»)

Новое время рождает и новых людей. Лесник Гордей («Лесник Гордей»),

рассказывая о своём сыне, говорит, что умер прежний Федя, а явился другой:

«душой чёрен, образом угрюм, табашник и сквернослов». Если раньше Фёдор

шёл первым на вынос «плащаницы», то теперь утверждает, что от монахов один

обман, а Евангелие порвал на цыгарки.

Единственное спасение от душевного оскудения, по мнению писателя, в

вере, в Христианских заповедях, поэтому в его произведениях показаны и другие

грешники, совершившие преступления, мучительно переживающие свои падения,

кающиеся и жаждущие ощищения. Таков Яков Львов («Гробница»), вскрывший с

товарищами при отступлении гробницы святых, через пятнадцать лет пришедший

к покаянию. Человек в веригах («Вериги»), осквернивший останки монаха. Теперь

его совесть гонит к монастырским стенам просить прощения у святых угодников,

и боится он только одного, что Бог его не услышит, «не простит окаянного зверя».

Фёдор («Юродивый») в Сретенском монастыре вскрыл мощи Святого и выбросил

их на улицу, теперь стоит на коленях перед юродивым, выпрашивая прощения.

Один из самых ярких образов раскаявшихся грешников – Игнат Муромцев

(«Земной поклон»), который грабил, убивал, из Чаш Господних водку пил, иконы

на мушку брал. Сам он себя называет «прославленным убийцей и зверем».

Однажды не вынес мерзких дел своих, выбежал зимой в одной гимнастёрке на

самую людную площадь, встал на колени и стал у народа честного просить

прощение; его сочли безумным, в дом умалишённых заключили. Нашёл

успокоение он только в богомольных странствиях по Руси.

Показывает писатель и перерождение людей нового времени, приобщение

их к Богу. Знаменитый московский актёр Александр Ростовцев («Солнце играет»),

загримированный под Христа, с Библией в руках, должен был играть в

пародийном спектакле. Но, читая со сцены главы Евангелия, осознаёт вдруг

духовные перемены, происходящие с ним. Фёдор Строгов («Безбожник»),

ехавший читать лекцию «О Христе – обманщике и войне с Богом», после

разговора со старцем «молча открыл чемодан, вынул кипы последних номеров

«Безбожника» и антирелигиозных плакатов – бросил их в костёр».

Самое страшное в революции писатель видит в разрушении традиционной

морали, духа человеческого, а счастье жизни в преображении души, в

ниспровержении механической, эгоистической, звериной природы нашей.

сская эмиграция и русские писатели Эи 1918-1940 гг. Антология / Составление, Русская эмиграция и русские

писатели Эстонии 1918-1940 гг. Антология / Составление, вступительная статья, биографические справки и

комментарии проф. С. Г. Исакова, Таллинн: Издательство "КПД", 2002. С. 126 - 127. атья, биографические

справки и комментарии проф. С. Г. Исакова, Таллинн: Издательство "КПД", 2002. С. 126 - 127. Русская эмиграция

и русские писатели Эстонии 1918-1940 гг. Антология / Сос

тавление, вступительная статья, биографические справки и комментарии проф. С. Г. Исакова, Таллинн:

Издательство "КПД", 2002. С. 126 - 127.

2.5. Судьба православных людей в Советской России

Очень важны для Никифорова – Волгина темы, которые он разрабатывает в

русской литературе одним из первых, - тема преследования верующих, гонений

на Церковь в Советской России, судьба православных верующих.

Показывая жизнь верующих в Советской России, он пишет о судьбе

священников. Многие, чтобы избежать смерти, прокормить семью, снимают с

себя сан. В рассказе «Ветер» герой, вернувшись в родные места, узнаёт о судьбе

своих знакомых. Отец Сергий занимается сапожным ремеслом; старый дьякон

ларёк где-то открыл, квасом да бубликами торгует; отец Спиридон снял сан и

служит канторщиком на бумажной фабрике. Протодьякон Иордан ( «Архиерей»)

в совнархоз определился, сан дьяконский снял, на татарке женился, в театре арии

богохульные поёт.

Изображает писатель и советских священников. Отец Пётр («Ветер»)

древнего чина не соблюдает, новые порядки вводит, перед причастием еду

принимает, в карты играет. На проповеди утверждает, что Иисус Христос -

обыкновенный человек, например Ленина. Сам отдал церковь под клуб, собрался

с икон серебро снимать, но самое страшное – священник в Бога не верит! Отец

Павел («Архиерей») - некогда ярый защитник самодержавия, строгий церковный

уставщик. Громил духовенство за либеральный образ мыслей, удостаивался

похвал за верность престолу и Церкви, теперь, разговаривая с владыкой,

утверждает, что апостольские правила и канонические устарели и необходимо

считаться теперь со временем».

Но чаще писатель обращается к образам людей благочестивых, к образам

праведников, не отказавшихся от веры в страшные годы безверия. Епископ

Палладий, тяжело переживающий гибель Церкви («Архиерей»); блаженный

Никитушка («Юродивый»); странник Савватий, пришедший умирать в старую

полуразвалившуюся часовенку («Странник»); Сафрон, приведший на Пасху внука

на место сожжённой церкви, чтобы поклониться святой земле («Свеча»);

красноармеец Семён Кряжин, спасший от смерти белого офицера, увидев в нём

человека («Чёрный пожар»).

С особой любовью говорит писатель о правосланых священниках, не

оставивших дело Христово в годы гонений. Изгнанный священник Василий

Нильский после закрытия церкви продолжает своё служение, проходя по

деревням («Архиерей»). Отец Григорий, мученическую смерть принял: «пришли

во время литургии, раскрыли ему рот, выстрелили в него и сказали: «Мы тебя

прищишаем…». Звонарь Антоний остался один в обители: «кто лесной

суровости не выдержал и в мир ушёл, а иные смерть мученическую приняли».

Даже под страхом смерти отказывается уходить и нарушить церковный устав.

(«Алтарь затворённый»)

Любомудров А. М. отмечает апокалипсические настроения и видения

Никифорова – Волгина в произведениях писателя

. Позволим не согласиться с

учёным. Как истинный христианин, писатель не теряет веры в возможное

духовное возрождение человека, духовное обновление России. В качестве

подтверждения своей точки зрения процитируем строки из рассказа «Архиерей»:

«И замутился бы разум от отчаяния, если бы мысль епископа не остановилась бы

в раздумье над огоньками свечей в тёмных амбарах и сараях, превращённых в

церковь, на богомольцах, стоящих на снегу на коленях, и в осбенности на том

священнике с алтарём за плечами, шагавшего по крестьянским дорогам с

деревянной Чашей Христовой».

Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги.Библиографический словарь. Т. 2 З-О, С 638-640

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В собрание «Горе родине твоей» входят двадцать семь рассказов. Но

начинает собрание самое светлое произведение «Заутреня святителей», где трое

святых: Николай Угодник, Сергий Радонежский и Серафим Саровский – идут по

бескрайним снежным полям земли русской. Молятся заступники в маленькой

лесной церковке о спасении русского народа, обогрившего себя кровью. Верят

заступники, что спасение его в покаянии.

Творчество Никифорова – Волгина на данном этапе не узучено, никем

подробно не исследовано, что ещё раз заставляет говорить о писателе как

«забытом». В данной работе мы находим подтверждение выдвинутой гипотезе –

Никифоров – Волгин – самобытный писатель, один из первых в русской

литературе раскрыл тему преследования религии, показал судьбу верующих

людей в Советской России.

Во всех своих произведениях В. Никифоров-Волгин возвращался к мысли

о преображении русской души, в которой так много скверного и дикого. Он с

сочувствием цитирует И. Ильина: «Россия созидалась и крепла тихими Сергиями,

утешными Серафимами, кроткими Алешами Карамазовыми и подобными им».

Россию надо строить «на прочных, никогда не увядающих заветах русских

святых, великих гуманистов, писателей и бескорыстных общественных деятелей».

Hикифоров – Волгин верил, что Русь возродится, что русские люди сами

ужаснутся содеянному, что прекратятся гонения на веру православную, за

которую пострадал он сам. 14 декабря 1941 года писатель был расстрелян «за

издание книг, брошюр и пьес клеветнического, антисоветского содержания».

Завершить разговор о писателе хочется строками сонета И. Северянина,

посвящённого В. А. Никифорову-Волгину:

Ему мила мерцающая даль

Эпохи Пушкина и дней Лескова,

Он чувствует Шмелева мастерского,

И сроден духу родниковый Даль.

Деревню ль созерцает, города ль,

В нем нет невыносимо городского:

Он всюду сын природы. В нем морского

Мороза хруст, что хрупок, как миндаль.

В весенний сад, что от дождя заплакан,

Выходит прогуляться старый дьякон

И вместе с ним о горестном всплакнуть,

Такой понятный автору и близкий...

ЛИТЕРАТУРА

1. В. Никифоров – Волгин. Ключи заветные от радости. М: ДАРЪ, 2013.

2. Русская эмиграция и русскме писатели Эстонии. 1918 – 1940 г.г. Антология/

вступительная статья, биографические справки и комментарии профессора

С. Г. Исакова: КПД, 2000.

3. Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги.

Библиографический словарь : в 3 Т/ под ред. Н. Н. Скатова. М: ОЛМА-

ПРЕСС Инвест, 2005

4. Суровова Л.Ю. Живая старина Ивана Шмелёва: Из истории создания «Лета

Господня». М: Совпадение, 2006.

Электронные ресурсы

1. Исаков С. Г. «Прозаики второй половины 1920-х - 1930-х г.г.». Новые

облака (Электронный еженедельник литературы, искусства и жизни) №8,

2007, Тарту - http://www.tvz.org.ee/ . Дата просмотра: 08.12.2014

2. Любомудров А. М. Никифоров – Волгин Василий Акимович// Святая Русь.

Большая Энциклопедия Русского Народа. Русская литература. – www //

rusist.ru . Дата просмотра: 08.12.2014олгин

Биографический очерк

Совсем недавно имя этого писателя мало кому было известно внутри России. О нем просто не

знали. И вот в печати стали появляться замечательные произведения Василия Никифорова-Волгина

– трогательные, согретые жаром православной души, пронизанные тихим светом и

лиризмом. Заветная книга его рассказов сразу же поставлена в ряд самых любимых, без

которых не обходится ни один благочестивый читатель. К сожалению, о жизни самого

писателя накоплено сведений немного, недоступными остаются и подробности его

мученической кончины.

Свое детство Василий Акимович провел на берегу Волги, в сельце Маркуши, что под

Калязином. Родился он в 1901 г., когда Россия еще жила старым укладом, а по селам и

деревням и вовсе держались Православия, говориолящихся в храме, радость и ликование

праздничных дней – решительно все это припомнит впоследствии литератор, усаживаясь

за письменный стол. Вспомнится и бедность, часто посещавшая семью, – Аким Никифоров,

его отец, всю жизнь пробавлялся сапожным ремеслом, как и дед, и прадед. Но к грамоте

тянулся отрок, к святым глаголам Писания, в душе его рождались слова и образы, самые

необходимые для русского прозаика.

Еще в раннем возрасте расстался Василий Никифоров с родным селом: зачем-то отца

потянуло в далекую Эстонию, в край, казалось бы, неведомый для волжского крестьянина.

Но вот и далекая сторонка, чужбина, старинный город Нарва с его седыми крепостями и

зами, с неизбывной бедностью в окраинных трущобах. Скрашивали грустную

действительность школа, книги, да дружба с посадскими мальчишками. Природа вокруг

почти такая же, как в родном Поволжье. А главное, людей православных в Нарве оказалось

много. И храмы есть, и все так же течет быт по-православному. Даже говорок родной

услышишь: половина коренных жителей – русские. А в революцию и вовсе сбежались "липках"

– на сапожной скамейке, продергивая дратву, на приработках у богатеев. В свободные часы

не выпускал из рук книгу – приходилось до всего доходить самостоятельно. Любил читать

русскую классику, не чуждаясь и современных творений писателей и поэтов. Обладая

высоким голосом и отчетливым произношением, решил юноша стать псаломщиком. И стал

им при Спасо-Преображенском монастыре, самом большом в Нарве. Вот уж где набраться

научения и премудрости Божией! Живет душа церковным годом, возрастает от праздника к

празднику. Утверждаясь в себе, воспитанный в православной среде и наученный от книг,

Василий Акимович решил попробовать и сам писать о том, что близко знал. В какую

редакцию отослать рукопись – действовал наугад. Первая публикация молодого

литератора состоялась в таллинской газете "Последние известия" от 10 сентября 1921 г.

Окрыленный успехом, пускай и небольшим, Василий Никифоров упорно ищет свою

литературную тропинку. Он создает на местном материале целую серию заметок,

зарисовок, очерков, коротких рассказов и все это отдает в городскую газету "Нарвский

листок". Густо печатает "Листок" начинающего писателя – что ни номер, то его

проникновенная вещица. С годами название газеты менялось, менялся и ее постоянный

автор Василий Никифоров – день ото дня получалась плотнее художественная ткань его

словес, тоньше оттачивался стиль, колоритнее проступала образность, а главное, он

овладевает нужной тональностью повествования – совсем ненавязчивой, совершенно

естественной. Потому как запечатлеваются подлинные переживания. Писатель прочно

входит в литературную жизнь Нарвы, но по-прежнему ютится в трущотно и много не

только в Нарве, но и в Таллине, и в Риге, и даже начали замечатриже. Теперь уже Василий

Акимович уверенно подписывается "Никифоров-Волгин", соединив фамилию с псевдонимом,

который он постоянно выставлял подтьями и зарисовками. Как бывалый литератор, он

создает в Нарве литературный кружок "Святогор", в нем молодые писатели изучают

технику художественной прозы и занимаются культурным развитием. В 1935 г. парижский

журнал "Иллюстрированная Россия" присудил Никифорову-Волгину премию за его рассказ

"Архиерей", и этим внушительно подтвердил дарование писателя.

В почин 1936 г. Василий Акимович покидает Нарву и поселяется в Таллине, где входит в

круг писателей-профессионалов, вступает в просветительное общество "Витязь", много

печатается в рижской периодике – газете "Сегодня" и в журнале "Для Вас". Но не одна

периодика занимала его в тот период: с середины 1930-х годов Никифоров-Волгин

неопустительно трудится над циклами рассказов, которые впоследствии составят два

замечательных сборника: "Земля-Именинница" и "Дорожный Посох". Кусками огненной

магмы, выхваченной из горнила суровой действительности, светились читателям эти

рассказы, раскрывающие суть скорбного бытия русских людей под большевиками. Только

красота Божиего мира и твердое стояние в вере спасли народ от уничтожения извергами.

Книги Никифорова-Волгина буквально потрясли русских изгнанников своею правдивостью и

смелостью. В его сборниках сильно ощущается поэзия православных праздников,

литургический восторг от яви времен года. У Ивана Шмелева появился

надежныйкультурные деятели, страдали и прибалты. Никифоров-Волгин предчувствовал,

что за ним скоро придут. Исчезнуть, но как? Литературные занятия прекратил вовсе,

устроился чернорабочим на судостроительный завод. Но куда же "органам" дорога

заказана? Нашли, арестовали; численник показывал 24 мая 1941 г. В Вятскую пересыльную

тюрьму привезли на казнь: писателя лишали жизни за его книги. Василий Никифоров-

Волгин был расстрелян на Петелинском кладбище. Его замучили враги России, но книги

писателя и ныне здравствуют во имя жизни.

Александр СТРИЖЕВ

Скачать материал

Исследовательская работа "Творчество В. А. Никифорова - Волгина"

Литература - еще материалы к урокам:

Предметы

Похожие материалы