Презентация "Юрий Яковлев «Разбуженный соловьями»"

Подписи к слайдам:
  • Юрий Яковлев «Разбуженный соловьями»
  • Когда в лагере говорили "Селюженок", ребята
  • усмехались в предчувствии новых происшествий, а
  • для взрослых это слово
  • звучало, как сигнал тревоги
  • и предвестник неприятностей.
  • Этот сигнал-предвестник
  • начинал звучать с самого утра
  • и не утихал до отбоя…
  • Какие только грозные предупреждения и
  • сердитые возгласы не следовали за словом "Селюженок"!
  • За неделю Лагерной жизни на него был истрачен
  • годовой запас восклицательных знаков.
  • Знакомство с героем
  • У Селюженка круглая голова,
  • подстриженная под машинку, а
  • уши торчат в стороны, как ручки
  • сахарницы. Худое лицо всегда
  • измазано сажей, или какой-нибудь
  • краской, или просто грязью неизвестного происхождения. Селюженок маленький и хрупкий: ткнешь пальцем - он и упадет…Как это такое хлипкое существо может доставлять людям столько неприятностей!
  • Худой, большеголовый, прыткий, он похож на огромного головастика. И взрослые считают, что с годами из него выйдет порядочная жаба.
  • Лицо у Селюженка непроницаемое.
  • Слова не то что отскакивали от него, как горох, они как бы проходили насквозь, не оставляя никаких следов. Когда мальчика ругали, он не морщился, не дергал плечом и не опускал глаза - он улыбался своим мыслям. Взрослым казалось, что мальчишка насмехается над их словами. Они теряли самообладание, надрывали голоса.
  • Но Селюженок был надежно защищен от их гнева своей невозмутимостью.
  • Чаще всего Селюженок молчал. Это был надежный способ самообороны. Но если он и выдавливал из себя слово, то его ответы были односложными, лишенными настоящего смысла.
  • После разговора с Селюженком даже самые уравновешенные люди стучали кулаком по столу и хлопали дверями. У этого дурного мальчишки была удивительная способность нагнетать в людях злость, портить настроение и доказывать взрослым, что у них не в порядке нервы.
  • Селюженок тащил все, что плохо лежало. Он хватал ленточки для кос, карандаши, носовые платки, перочинные ножи. Он был похож на сороку, которая несет в свое гнездо ненужные для нее вещи. Сорочьим гнездом была тумбочка Селюженка. Нет, он никогда не ел чужие сладости и не присваивал деньги. Все, что попадалось ему в руки, оставалось без всякого применения и не приносило ему никаких благ.
  • Никто не знал, что творится в душе у этого маленького колючего человечка. Нельзя было определить, весел он или печален, доволен жизнью или обижен. Он был всегда одним и тем же. С его лица не сходила глуповатая, лишенная всякого смысла улыбка. Он был неразрешимой загадкой, задачкой, которая никогда не сходится с ответом. Взрослые махнули на него рукой и мечтали поскорей дожить до конца смены, чтобы навсегда избавиться от него. Ребята подсмеивались над Селюженком, когда он им досаждал, но, в общем, относились к нему терпимо.
  • Свист то замирал, то звучал с новой силой. В нем билась и клокотала картавая горошина. А порой слышалось частое пощелкивание, будто кто-то рубил свист на мелкие кусочки.
  • Это пели соловьи.
  • Ночное происшествие
  • Соловей пел рядом, но его не было видно, словно он надел шапку-невидимку. Звуки падали из его горлышка чистыми, хрустальными каплями. И хотелось подставить руку, чтобы поймать хоть одну такую каплю. Поющие капли сливались в одну серебристую нить, которая тянулась к разбуженному мальчику.
  • Селюженок стоял под деревом затаив дыхание. Он забыл про камень и не шевелился, потому что боялся неосторожным движением порвать серебряную нить. Вокруг него было темное небо. Наверное, небо держится на звездах, как на гвоздях. А когда звезд нету, оно опускается на землю.
  • Он стоял до тех пор, пока краешек неба не стал светлеть. Соловей разбудил мальчика, а сам уснул. Но его свист все еще звенел в ушах, похожих на ручки сахарницы.
  • И мальчику неожиданно пришло в голову слепить соловья. Он принялся за дело. Сначала его пальцы были неловкими, деревянными, но постепенно потеплели, разошлись и стали передавать пластилину то, что им приказывал мальчик.
  • Он лепил соловья таким, каким, ему казалось, должен быть исполнитель беспокойных ночных песен. Соловей оживал в руках мальчика. Он был зеленым. У него была узкая голова и большие распростертые крылья.
  • Селюженок посмотрел на соловья и улыбнулся. Ему показалось, что он сделал открытие - своими руками создал птицу-певца, и она молчит лишь потому, что время песен прошло и небо поднялось с земли высоко, до самых облаков.
  • Татьяне Павловне захотелось засмеяться над этим зеленым уродцем. Но она сдержалась. Она взяла из рук мальчика его работу и стала ее внимательно рассматривать, словно искала в ней то, что было незаметно с первого взгляда.
  • - Это твоя скульптура? - тихо спросила преподавательница.
  • Это не скульптура, это соловей, - отозвался мальчик и, заглядывая в глаза Татьяне Павловне, робко спросил:
  • - Что, не похож?
  • Татьяна Павловна испытующе посмотрела на мальчика и ответила:
  • - Похож! Очень похож! А ты видел соловья?
  • Селюженок запнулся. Сперва он по привычке решил соврать:
  • видел! Но потом ему захотелось сказать правду.
  • - Нет, не видел... Я слышал соловья.
  • В художественной студии утром
  • Татьяна Павловна все еще не могла разобраться, что же все-таки произошло с этим мальчиком, чье имя внушало всем лагерным работникам неприязнь. Но она догадалась, что ночные соловьи разбудили в душе мальчика нечто такое, о чем никто даже и не подозревал.
  • При одном имени Селюженка начальник лагеря поморщился.
  • - Пусть он забирает своего зеленого соловья-ворону и отправляется. Завтра наш завхоз поедет в город и захватит его.
  • Татьяна Павловна села на стул.
  • - Отправить его мы еще успеем.
  • - Постойте, - начальник лагеря встал со стула. - Кто, как не вы, настаивал на том, чтобы его отправить домой? Я не ошибаюсь?
  • - Нет, не ошибаетесь. И все-таки я прошу оставить Селюженка.
  • - Что, у него открылся талант? - спросил начальник и недоверчиво покосился на зеленого соловья.
  • Татьяна Павловна покачала головой.
  • - Таланта у него никакого. Но сегодня ночью его разбудили соловьи, и я думаю... Я обещаю вам, что он больше не утащит ни булавки.
  • - Педагогический опыт?
  • - Допустим.
  • Никто не заметил, что произошло с Селюженком с той ночи, когда его разбудили соловьи. Вот если бы у него изменились глаза, или нос, или уши, это бы сразу заметили. А когда меняется что-то внутри, разглядеть трудно…
  • Да, собственно, ничего в нем и не изменилось, просто у человека появился в жизни интерес. Ему расхотелось тащить все, что попадается под руки. Он сбросил с себя старую, негодную шкурку и стал самим собой.
  • Зрители рассматривали селюженковского соловья, как величайшее чудо, как смелое открытие, как находку далекой древности.
  • - Похож! - кричали одни. - Правда, похож?
  • - Как живой! - откликались другие.
  • Никто из ребят никогда не видел живого соловья, и все были убеждены, что соловей в самом деле зеленый и большекрылый. Ктото попробовал было возразить:
  • - Не похож. Я видел соловья.
  • На него обрушилось сразу несколько добровольных защитников Селюженка:
  • - Врешь ты все! Никто не видел соловья... кроме Селюженка.
  • Когда первая волна восторгов и споров улеглась, кто-то произнес:
  • - Говорили, что он стащил пластилин, а он соловья лепил.
  • Наврали на человека.
  • На выставке работ
  • Селюженок стоял в сторонке и с удивлением слушал, что говорят ребята, и ему казалось, что речь идет не о нем, а совсем о другом Селюженке. И тот, другой, нравился ему все больше.
  • В эту ночь его снова разбудил соловьиный свист. Мальчик открыл глаза и долго слушал, как выводит свои серебряные трели невидимый певец. И вдруг он подумал, что нечестно слушать соловья одному. Он соскользнул с постели и одного за другим стал будить ребят:
  • - Слушай, вставай! Соловей поет!.. Слушай, слушай!..
  • Не прошло и пяти минут, как вся палата была уже на ногах.
  • Ребята теснились у окон и, сдерживая дыхание, слушали соловья.
  • Никто, естественно, не мог разглядеть в темноте поющей птицы, но все почему-то представляли себе соловья зеленым и большекрылым.
  • А самому Селюженку казалось, что это ожил и запел его соловей, слепленный бессонной ночью из похищенного пластилина.